Опальный магнат

Бузакина Юлия

Виктор одевается в джинсы и немного помятую майку-поло. Приносит мне мой сотовый телефон и сумку, с которой я попала в отдел по борьбе с наркотиками.

– Через пять минут прибудет машина, - сообщает он.
– Я провожу тебя.

Скоро мы снова оказываемся в лифте. О недавнем ужине у бассейна уже ничто не напоминает.

Виктор притягивает меня к себе. Его губы осторожно касаются моих. Я тянусь ему навстречу, и мы сливаемся в хаосе прикосновений. Я чувствую, как он втирается в меня бедрами, вжимает в прохладную стену лифта,

и от его твердости в джинсах внизу живота растекается предательское тепло.

– Постарайся решить проблему с мамой сегодня, - выдыхает мне в шею он.
– Я не желаю недомолвок с твоей семьей.

– Я поговорю с ней, обещаю, - киваю в ответ.

Лифт распахивает свои серебряные двери, и мы оказываемся на подземной стоянке. Тот же самый «Мерседес», который вез меня утром на работу, стоит неподалеку. Водитель готов отвезти меня домой.

Виктор сам открывает мне заднюю дверцу.

– Завтра не приходи на работу. Собери вещи в поездку и помирись с матерью, - произносит он и целует меня в губы.
– Я позвоню тебе вечером.

– Хорошо. До встречи.

Я забираюсь в машину. Виктор стоит у лифта, засунув руки в карманы джинсов, и неотрывно следит за тем, как машина отъезжает со стоянки.

В последний раз поднимаю руку в знак прощания, и вскоре он исчезает за поворотом. Мы выезжаем на ночную дорогу.

Я растерянно смотрю в окно. У меня внутри сплошной хаос. Еще недавно я считала Виктора самым большим злом на свете, а теперь собираюсь выйти за него замуж. Мне все еще не верится, что я его невеста. И я не знаю, как подобрать слова, чтобы объяснить маме все произошедшее со мной за последние дни.

Глава 40. Таша

Снова мама на пороге. Скрещенные на груди руки, убийственный взгляд.

– Где тебя черти носят?

Я вздыхаю. Нет никакого смысла врать, что задержалась на работе. Даже на самой ответственной работе не задерживаются до полуночи.

– Мам, я влюбилась.

– Влюбилась, значит?! А позвонить и сообщить, что задерживаешься, руки отсохли?

– Мне телефон только сегодня вечером вернули. Он полностью разряжен.

Достаю из сумки свой сотовый и показываю ей угасший экран.

– А попросить телефон у этого мерзкого Виктора сложно?

Я морщусь. Нет, не сложно. Я просто не хотела звонить, потому что мы поругались утром.

– Мам, я ведь уже взрослая. Что такого в том, что я задержалась после работы?

Она возмущенно разводит руками, а я прохожу на кухню.

– Мне не нравится твой босс, Таша. Не нравится его голос и тон, которым он разговаривает с людьми. Я тебе уже говорила - от него надо избавиться! Нет же, ты продолжаешь с ним путаться!

– Что поделаешь, любовь зла…

– Вот именно! Ты даже представить себе не можешь, насколько она бывает зла!

– Мам. Но ведь учатся на своих ошибках, верно?

Достаю из холодильника ветчину и сыр, потому что снова хочу

есть.

– Тебе ошибок мало, что ли?
– не отстает мама.
– Неужели не хватило одного фееричного романа четыре года назад? К чему снова на те же грабли наступать?

– Почему на те же?

Режу помидор и делаю себе два бутерброда.

– Почему нельзя найти нормального парня? Без мании величия и короны на голове?

– Так скучно же, - набивая рот, мычу в ответ.

Мама качает головой. У нее на лице вселенская скорбь. В моей голове крутится мысль про Италию и про ужин с Виктором. Может, если не называть его фамилию, все обойдется?

– Я улетаю послезавтра в Италию.

Черт, сорвалось. Испуганно посматриваю на маму.

– Куда улетаешь?
– угрожающе приподнимает бровь она.

– В командировку. На карьер, где добывают мрамор, - пытаюсь как можно внятнее объяснить я.

– Ты совсем с катушек съехала, Таша? У нас денег на оплату коммунальных услуг нет. Счет за воду и электричество третий месяц дамокловым мечем висит! Какая Италия?

– Я постараюсь оплатить счета с зарплаты. И я по работе еду, не в путешествие.

– С зарплаты?! Ты еще Даше пятнадцать тысяч должна, не забыла?! И понятно, в какую командировку ты едешь! Смотри, потом на декрет никаких командировочных не хватит! А он тебя бросит! Ему такие, как ты, не нужны, пойми! Поиграет и выбросит! Откажись от командировки, пока не поздно!

Беспомощно всплескиваю руками.

– Да не могу я отказаться! Уже оплачено все компанией.

Мама швыряет в меня кухонным полотенцем и уходит в свою спальню. Демонстративно громко хлопает дверью, и я вздрагиваю.

На душе очень нехорошо. Как будто я ее предала, связавшись с мужчиной не своей мечты.

Чтобы хоть как-то успокоиться, ставлю на зарядку телефон. Забираюсь в свою кровать с розовыми единорогами и загружаю сеть.

Бесконечные пропущенные вызовы. Сообщения от мамы. Видимо, она пыталась мне писать в ту ночь, когда я пропала. Только за сегодня пятнадцать пропущенных вызовов.

Удаляю всю историю и пытаюсь заставить себя заснуть. Увы, сон никак не идет. Я чувствую себя виноватой, и уже запуталась в том, за что и перед кем.

Забываюсь только под утро. Яркие образы, пронизанные тревогой, не заставляют себя ждать. Я окунаюсь в сновидение.

Вечеринка, устроенная дядей Виктора. Роскошный дом, совершенно мне не знакомый, полон разряженных гостей. Это друзья того самого Анатолия Янковского, который сломал нашу с мамой жизнь. Рядом с ним трется противная блондинка с пепельными локонами. Она мне очень не нравится. Ее красивые глаза бегают, и подсознательно я догадываюсь, что она ищет Виктора. Ревность пронизывает мое сердце. Еще неосознанная, но колючая и болезненная. Хохот, веселье, перезвон бокалов, легкая музыка лаундж. Официанты в форме, предполагающей белые перчатки. Музыканты в смокингах, настраивающие аппаратуру.