Опальный магнат

Бузакина Юлия

– Я не хочу, чтобы ты меня покупал.

– А чего ты хочешь?

Я сглотнула. Подняла на него глаза. Сердце забилось от волнения. Внутри что-то надломилось, хрустнуло - и внутри против воли проступила та, другая Таша.

Ответ сорвался с языка прежде, чем я успела его осознать.

– Я хочу, чтобы ты меня полюбил.

Вздрогнула всем телом от того, что он с силой сжал мои руки. В голубых глазах вспыхнул уже знакомый мне осколок души.

– По-другому и не будет, - хрипло проговорил он.

Тело

пронзила странная дрожь. Меня трясло, будто в лихорадке. Стучали даже зубы. Все померкло - шум, музыка лаундж, снующие туда-сюда официанты. Были только мы с Виктором. Его горячее дыхание на моих руках, наши красноречивые взгляды. Я медленно сгорала в новом, неведомом доселе ярком пламени.

Он улыбнулся.

Я смутилась и тоже улыбнулась в ответ.

– В Италии у меня есть небольшой дом недалеко от Флоренции. Он достался мне в наследство от мамы.

– Твоя мама итальянка?

– Нет. Мама была русской. Но она имела неосторожность влюбиться в итальянского скульптора из Тосканы. Так появился я.

Я с удивлением посмотрела на Виктора. Вот откуда любовь к мрамору.

– Твой родной отец скульптор?

– Представь себе. Скульптор из русских эмигрантов. Но он был женат на итальянке и никогда не планировал признавать мое существование. Войти в итальянскую семью для русского эмигранта равносильно выигрышу в лотерею. Мама всегда говорила, что я - та частичка любви, которая не предаст. В наследство от родного отца мне достался цвет глаз. Мои глаза напоминали ей о его скоротечной любви. Наверное, именно поэтому я не выношу предательства.

– А как ты оказался здесь?

– Мама умерла, и после ее смерти дядя стал моим опекуном. Больше было некому.

– Как жаль.

Все, что я могла сказать в ответ на непривычное откровение Виктора. Мне действительно было жаль, что у него никогда не было нормальной семьи.

– Мы будем жить в доме, где ты провел свое детство?
– не могла поверить я.

– Да. Посетим один из карьеров, где добывают мрамор. У меня договоренность с хозяином карьера на поставку мрамора. Потом на поезде отправимся во Флоренцию, я покажу тебе работы скульпторов.

Сердце радостно подпрыгнуло. Я увижу работы Микеланджело и познакомлюсь с итальянскими скульпторами?

К нашему столику подошел Иван.

– Доброе утро, Виктор. Я освободился и готов сопровождать Наташу.

– Прекрасно, мы почти закончили наш завтрак. Посмотри на нее внимательно. Не выходите из этой тональности.

– А что я говорил с самого начала?
– обиженно фыркнул Иван.
– Ей идут темные тона. Нет же, она закатила истерику!

– Видимо, тогда она была не готова принять перемены в своем стиле, - пожал плечами Виктор и вложил мне в руку подарочную карточку.

Я втянула грудью воздух и спрятала ее в сумочке.

– До встречи, Таша, - улыбнулся Виктор и первым

поднялся из-за столика. Приблизился ко мне и шепнул на ушко: - А вечером, пожалуй, я тебя у всех украду.

Поцеловал в губы, и я зарделась. В голубых глазах мелькнуло вожделение. Тело пронзила неясная тоска. Мне хотелось, чтобы он меня украл.

– Иван, ты имеешь дело с моей невестой, - напомнил стилисту Виктор и быстро зашагал к выходу.

Я вцепилась в сумочку и подавила вздох. Никто не нервировал меня так сильно, как взбалмошный стилист Виктора.

Глава 38. Таша

Тихий вечер постепенно опускался на город.

Я стояла на смотровой площадке босиком в сексуальном белом платье, которое едва прикрывало бедра. Спина была полностью открыта - лишь две тонкие золотистые бретели наперекрест намекали на то, что короткая белая тряпочка называется платьем.

Не удержалась, приобрела его для вечера. Виктор обещал меня украсть, и мне вдруг захотелось стать смелее. Дразнить Виктора - опасная затея, но в моей взбалмошной голове пока еще не установились четкие рамки.

Пока он разговаривал по телефону в столовой, я успела принять душ, переодеться и подняться наверх.

Я стояла на смотровой площадке, и сердце замирало от восторга.

Бассейн мерцал в полумраке голубой подсветкой. Из колонок лилась тихая музыка. Пальмы затихли в кадках после жаркого дня. На столике у мягкого дивана под навесом стояла бутылка итальянского вина Vernaccia di San Gimignano и полный поднос мидий, запеченных в сливочном соусе. Со смотровой площадки открывался потрясающий вид на город и набережную. Мерцали огнями прогулочные катера. Солнце, подернутое розовой дымкой, почти растворилось в закате.

Весь день я провела в компании Ивана. После трех часов в магазинах одежды на первом этаже Черной Башни капризный стилист безжалостно потащил меня в салон красоты.

– Ты похожа на итальянку, - хмыкнул он.
– Видимо, поэтому Виктор так на тебя запал. Он повернут на Италии и каррарском мраморе.

– Волосы необходимо подстричь, - распустив мои непослушные локоны, назидательно вещала Надя - подруга Ивана из салона «Диваж».
– Это же издевательство над собой - каждое утро расчесывать непослушные локоны!

– Но я никогда не убирала длину, - что-то дрогнуло внутри.

– Когда-то надо начинать. Челка тебе не пойдет, каре тоже. Но мы можем сделать каскад, оставив длину до плеч. Цвет чуть усилим. Ты когда-нибудь пробовала холодные каштановые оттенки, Наташа?

– Я Таша. И нет, не пробовала. Только карамель, - начала нервничать я.
– Что, если мне не пойдет?

– У тебя очень выразительные глаза. Холодный каштан подчеркнет их еще больше. Ты будешь неотразима, поверь.

Я растерянно посмотрела на Ивана. Тот уверенно кивнул.