Опасная для босса
Шрифт:
— Ну, так что, красавица. Задумалась над ценой? Так, я подскажу…
Листаем дальше. Там еще глава…
Глава 2 Цена вопроса
Я забыла, как дышать. Не верилось, что вообще осмелилась на подобное: подойти к Валу.
Голова кружится. Рывками ловлю воздух. Снова провожу язычком по губам, увлажняя.
— Охренеть, как ты это делаешь!
— Что именно? — шепчу.
— Заводишь.
— Это плохо?
— Смотря, зачем подошла.
Действительно,
— Зовут-то тебя как? — доносится до слуха.
Молчу. Тяжко вздыхаю.
— Забыла что ли? — усмехается, а парни ржут.
— Матильда, — едва шепчу. Одними губами произношу.
Склоняется ниже. Прислушивается.
— Громче! — настаивает, а я повторяю:
— Матильда!
— Охуеть! Серьезно? — ржет.
Киваю. Ненавижу свое имя! Родители прикололись надо мной немыслимо, когда дочь им называли. Спрашивается: из всего словаря женских имен более доступного не нашлось?
А в школе только и дразнили: "Тетя Мотя". Редко, когда просто Матя, но нифига не спасало от насмешек. А на мое пожелание, чтобы Тильдой называли, полный игнор. Так и влачила свое существование, теряя дар речи, когда про имя спрашивали.
— Матильда, — нараспев произносит Вал.
Повторяет. По слогам проговаривает. Перекатывает по буковкам, словно смакуя.
А я зажмуриваюсь непроизвольно. Тоже слушаю. А ничего так! Звучит. Даже красиво получается. С интонацией.
— Глаза открой! На меня смотри! — приказывает.
Послушно повинуюсь. Глаза распахиваю. Жду.
— Так цена вопроса какая? — напоминает Валех.
— Я еще и вопрос не задала.
А губы его растягиваются в кривой ухмылке. Голову наклоняет. В глаза заглядывает. А у меня внутри все переворачивается. Словно в бездну смотрю, а она на меня.
— Так задавай, — склоняется и шепчет на ухо.
Аж мурашки по спине пробежали, настолько проникновенно сказал. А я понимаю, что все: начало конца. Это ж надо решиться на подобное: с девчонками на Валеха поспорить.
Лучше бы сразу закопали. После того, как правду узнает, живой не уйду. По кругу пустит. Идиотка! Импульсивная дурочка.
— Я с-спорила, ч-что смогу, — произношу с запинкой.
— Что именно?
— Подойти и…
— И?
Дальше ступор. Произнести не могу. Боюсь до чертиков. Но в этом и суть спора: а не слабо ли мне.
Вал терпеливо ждет. Ему больше заняться нечем? Сказал бы уже: спектакль окончен. Иди, девочка, лесом!
Но нет! Играется. Самому интересно. Так еще и парней подзадоривает своими вопросами. А они и рады подыграть боссу. Реплики непристойные бросают.
Но я не слушаю их. На него смотрю. Смелости набираюсь. Чем быстрее отвечу, тем скорее в ящик сыграю. Другого не дано: либо он меня,
— Спорила, значит.
Припечатывает словами. Я невольно сжимаюсь. Уменьшаюсь под его взглядом. И без того низкого роста по сравнению с Валехом.
А он такой широкоплечий. Могучий детина. Богатырем бы назвала, был бы русским. Но Кайсаров…
А память тут же вскрывает коробочку с нужной информацией. Не зря же на историческом факультете учусь. Да и что греха таить: изучала. Интересно было.
Корни фамилии Кайсаров убегали во времена Золотой Орды. С восемнадцатого века — обрусевшие дворяне. Потому и фамилию считали русской с тюркскими корнями.
Хоть и выглядел сам Валех нифига не русским. Особенно за глаза его черные и смуглость кожи. Но замашки, если не дворянские, то и простому брату не чета.
И тут я такая, наглая: Матильда. Явилась пред очи его пронзительные. Только что на колени перед ним не падаю. Но ничего, поставит еще. Ради оплаты.
Судорожно сглатываю. Понимаю, в чем именно оплата заключаться будет. Правда, поздно понимание пришло.
— Половину спора осилила. Дальше то что, Матильда?
Глава 3 Поздно отступать
Закусываю губу. Набираю в легкие воздух и на выдохе произношу:
— Поцелуй меня!
Валех явно не ожидал такого поворота. Лицо озаряется. В глазах блеск, а на губах не просто улыбка. Хохочет, зараза! Отходит на шаг. Голову склоняет и смотрит так, словно статую невиданную слепил.
— Вы это слышали, парни?
— Во дает, девчонка! — восклицают, в ладоши хлопают. Овации громким эхом разносятся по улице.
А я едва дышу. Мне не до смеха. Теперь я жду: что будет дальше.
Валех складывает ладони в молитвенном жесте, подносит к губам. Замирает. Пристально смотрит на меня.
А я не свожу глаз с четок, что повисли на его запястье. Боюсь напрямую на него смотреть. Стыдно до безобразия!
Банда заткнулась. Тихо так стало. А у меня в ушах стук сердца отдается. Давление подскочило от невиданной собственной наглости.
— Ты хоть на долю секунды отдаешь себе отчет, что сотворила? Ты поспорила с подругами, что подойдешь и попросишь о поцелуе. Я правильно понимаю?
Киваю. А на глаза слезы наворачиваются. Боюсь его до чертиков!
Смелость давно улетучилась. Лихая бравада прошла. Остался страх перед неизвестностью. Валех не позволит развернуться и уйти.
— Ты спорила на меня, девочка. Это недопустимо.
Говорит тихо, но строго. Припечатывает каждым словом. Лучше бы кричал. А от этого приглушенного голоса мурашки по коже.
Не смотрю на него, но чувствую, как взгляд его прожигает. Судорожно вздыхаю. Ртом воздух ловлю.
— Глаза подними! — рявкает.