Опасная игра
Шрифт:
— Что ж, по крайней мере мы не остались в долгу друг перед другом. — Глубоко вздохнув, он произнес совсем другим тоном: — Думаю, я уже созрел для бифштекса.
— Пожалуй, я тоже.
Испанский ресторанчик, о котором шла речь, оказался совсем небольшим, но на каждом столе была постелена белая чистая льняная скатерть и стояла красивая масляная лампа. После энергичного жестикулирования и объяснений на смеси ломаного английского и ломаного испанского языков был в конце концов сделан заказ. Когда официант ушел, Мэтт откинулся назад, прислонившись
— Только Богу известно, что нам с тобой принесут.
— Главное, чтобы оно разрезалось ножом и протыкалось вилкой, остальное меня не волнует, — уверила его она.
— Настолько проголодалась?
— Очень.
Оглянувшись вокруг и убедившись, что их никто не подслушивает, она наклонилась к нему через стол и после некоторых колебаний спросила:
— А что будет, если тебя поймают?
— Отправят назад, будут судить, а потом повесят.
— Что ж, тогда понятно, почему ты скрываешься. А ты действительно виновен?
— Если даже и так, думаешь, я бы тебе признался? — отозвался он.
— Не знаю. Хотелось бы думать, что да.
— Ни разу еще не встречал виновных, которые бы не утверждали, что они невиновны.
— Да, наверное, ты прав — кому хочется быть повешенным?
— В том-то и дело.
И вдруг он понял, что ему очень не хотелось, чтобы она думала о нем плохо:
— По сути говоря — можешь мне верить или нет, — это была самозащита. Ну а теперь, когда все стало на свои места, я бы предпочел поговорить о чем-нибудь другом — ведь это твоя последняя ночь в Сан-Антонио.
Желтое пламя в лампе горело ровно, не мигая; на лице Мэтта Маккриди легла продолговатая тень, придав ему несколько зловещий вид. Но ей неудержимо хотелось прикоснуться к нему, и она, протянув руку через стол, сжала его горячие пальцы.
— Возможно, у тебя хватает недостатков, Мэтт Маккриди, но ты не убийца.
Прежде чем Мэтт успел что-нибудь сказать в ответ, появился официант с бутылкой бургундского и двумя серебряными бокалами.
— Это для senora, это для senor, — проговорил он, наполняя бокалы темно-красным вином. Широко улыбаясь, он ждал, пока они его не попробуют. Верена смотрела на свой бокал с опасением, но Мэтт не стал медлить и сделал большой глоток.
— Очень неплохо. Попробуй — не пожалеешь.
— То же самое ты говорил у Брассфилдов, — напомнила она ему. — А также прошлой ночью.
— Да, но на сей раз это будет с едой. А что касается виски, ты его слишком быстро выпила. Надо пить медленно и закусывать, тогда оно не подействует так сильно.
— Если мне опять будет плохо, я не смогу завтра сесть на дилижанс и в таком случае не успею на почтовую карету. А это означает, что мне придется ждать следующей еще целых три дня.
— Да, наверное, ты права.
С изумлением наблюдая, как быстро он осушает свой бокал и тут же снова наполняет его, она спросила:
— А разве на тебя оно никогда не действует?
— Теперь уже нет. Думаю, я привык к нему.
Она долго смотрела
— Что ж, если я попробую капельку, большой беды не будет, ведь правда?
— Без всякого сомнения.
Она подняла бокал и, поднеся его к губам, увидела вдруг нечто такое, что заставило кровь застыть в ее жилах. Отпив от неожиданности изрядный глоток, она ткнула Маккриди под столом носком туфли и прошептала:
— Посмотри туда.
— Куда?
— Тсс… Он там, у тебя за спиной.
Она втиснулась в кресло, стараясь сжаться в комок. Мэтт даже не шевельнулся, и она тихим и ровным голосом проговорила:
— Мы видели его у шерифа Гуда.
Мэтт кивнул:
— Минутку, и я взгляну на него.
Но в этом не было необходимости. Мимо него прошел знакомый им высокий блондин и сел за соседний столик. Поравнявшись с Вереной, он почтительно приподнял шляпу. Она тут же выпрямилась — все равно он увидел ее.
— Может быть, это просто совпадение? — пробормотал Мэтт.
Но человек этот сидел и пристально смотрел на нее.
— Не думаю, — едва слышно сказала она и глотнула для храбрости еще вина.
— Эй, полегче. Подожди, пока принесут еду, а потом уже допивай. — Подавшись вперед, Мэтт приблизил к ней голову и спросил: — Ты уверена, что никогда раньше его не видела?
— Только у Гудов.
— А может быть, дело в платье? Смотри, он просто не сводит с него глаз.
— Не думаю.
— Хочешь вернуться в гостиницу?
— Чтобы он пошел за нами? Нет, лучше подождем, пока он уйдет.
— А он, я вижу, недурен собой, — отметил Мэтт.
И вдруг ей в голову пришла новая мысль:
— А что, если ему нужен ты, а не я?
— Тогда это должен быть рейнджер, но, по-моему, он выглядит для рейнджера слишком чистым. У них обычно вид даже хуже, чем у преступников, за которыми они гоняются.
Так же внезапно, как и появился, высокий блондин вдруг встал с места, подошел к их столику и, снова коснувшись шляпы, медленно пошел к двери, и, пока он не исчез, Верена сидела совершенно неподвижно, словно каменная.
— Да, видно, этот человек не привык долго ждать, пока его обслужат, — произнес Мэтт с легкой иронией в голосе.
Еда оказалась превосходной — с тех пор, как она уехала из дома, ничего вкуснее она не ела. Мясо было мягкое, горошек действительно зеленый, картошка — с маслом и украшена петрушкой, а хлеб еще не остыл после печи. О том, что они в Техасе, говорил лишь непременный рис с мелко порубленным перцем. Пока они ели, она незаметно для себя выпила еще один бокал вина.
Напряжение после неприятной встречи с незнакомцем быстро прошло. Откинувшись назад, Мэтт молча смотрел на Верену. При каждом ее движении золотая вышивка на платье вспыхивала и мерцала, а желтое пламя лампы золотыми искорками отражалось в ее светло-карих глазах. Проглотив последний ломтик бифштекса, она изящным жестом вытерла губы и, взглянув на Мэтта, смущенно пробормотала: