Опасная игрушка
Шрифт:
Секунда, другая — крышка открыта, и оттуда показывается взлохмаченная голова Татьяны, а затем и она сама.
Когда я услышала удары в дверь, то поняла, что ее кто-то выламывает. И тут вспомнила, что позавчера сама просила банкира в случае чего поискать меня на даче.
Да здравствует моя предусмотрительность! Как я была рада выбраться на белый свет и свежий воздух! А круглое, улыбающееся лицо Палтусова показалось мне чуть ли не родным:
— Игорь Петрович, как здорово,
— Да как же я мог, Татьяна! Когда такая женщина меня просит что-то сделать, я лечу.
Пришлось прервать его излияния:
— Вы тут никого не видели, не застали?
— Нет, а что, Алексей был здесь?
— Так кто же мог, по-вашему, запихнуть меня в эту дыру, как не он и его ублюдки?
— Он был не один?
— Ну да, со своими бандюгами.
Мы сели за стол, смахнув с него пустые бутылки и объедки, я выпила баночку колы из холодильника и вкратце рассказала банкиру все, что ему нужно было знать.
— Так что, дорогой Игорь Петрович, вы явились как мой спаситель, ну а я некоторым образом спасла вас от мерзавца-шантажиста.
— Он точно обещал оставить меня в покое?
— Сами понимаете, насколько можно доверять этому проходимцу. Однако отныне не в его интересах козырять этими братками как свидетелями. Я поговорю со следователем, «липа» выплывет наружу, а за это нашим УК предусмотрена отнюдь не прогулка в Париж. Кульбицкий это понимает, поэтому дал задний ход.
— Танечка, можете теперь забыть об этом деле. Моя благодарность вам не знает границ. — Он полез в карман.
— Не торопитесь, Игорь Петрович. Сделана только часть работы. Доказано, что Кульбицкий организовал спектакль с целью выманить крупные суммы у нескольких людей. Вы отпадаете. Но остается еще «Мамонт», перед которым я взяла обязательство, и, чтобы выполнить его, мне надо найти этот пистолет.
— Чем я могу помочь? Давайте поймаем этого гада, прижмем как следует, и он все расскажет. У меня и ребята есть подходящие, — Палтусов кивнул на двух широкоплечих охранников.
— Нет, Игорь Петрович, пытать же мы его не станем, а по доброй воле он не расколется. Слишком много у него надежд на это дельце. Тут нужно немного хитрости, терпения, да и мозгами пораскинуть.
— Но ведь он явно намеревался продержать вас тут не один день и, узнав, что вы на свободе, попытается с вами расправиться.
— Это мы еще посмотрим, кто кого. За этот погреб и кое-что другое ему придется расплатиться со мною. И его ублюдкам тоже.
Мы пошли к машине. Я думала: «Куда мне сейчас ехать? Да что там, конечно, домой. Устала до чертиков, надо привести себя в порядок, отоспаться».
Палтусов довез меня до подъезда и проводил до дверей — молодец, меры предосторожности теперь надо соблюдать.
Я с наслаждением часа два отмокала в ванне, потом пила чай с лимоном и, конечно, решила узнать: как быть
Итак: 17+8+36.
«Ваши надежды некоторое время будут весьма неопределенны, но в конце концов вы добьетесь успеха».
Окончательно успокоенная этим предсказанием, я нырнула в кровать и мигом заснула.
Первой мыслью с утра, после того как я плеснула в лицо холодной водой, было: «Что с Еленой?» Девушку необходимо разыскать. Во-первых, я имею основания опасаться за ее жизнь и здоровье, во-вторых, она может оказать мне определенную помощь в поисках пистолета.
Для начала, как это ни противно, надо попробовать поговорить с негодяем Кульбицким.
— Алло, девушка, Алексей Владимирович на месте?
— Что ему сказать, кто беспокоит?
— «Эстелла».
— Але, але, это ты, Мари? — голос Кульбицкого был игрив.
— Иди на буквы три! — срифмовала я, чем окончательно добила его. — Татьяна это, по твою загубленную душу.
— Т-ты откуда? — Он тяжело засопел.
— Оттуда, из твоего погреба!
— Но… ты шутишь. Как ты сумела?
— А твои ребятки не знали, что у меня в трусиках есть…
— Это они знали, это есть у всех баб, — перебил он.
— Я не закончила… что у меня в трусиках есть сотовый телефон.
— Ну и ну! И куда же ты его там засунула?
— Не твое собачье дело, подонок! — ласково промурлыкала я. — А теперь слушай внимательно. Если ты через полчаса не отпустишь Елену и я ее не увижу, то иду к ментам и закладываю тебя с потрохами. Мне еще и грамоту дадут!
— Тебе куда ее привезти — в погреб, чтоб веселей сиделось?
— Нет, к моему подъезду и через тридцать минут!
— Значит, ты выбралась… У, стерва, прямо ведьма какая-то!
— Наконец-то догадался! А потому не связывайся со мной больше и подымай лапы к потолку.
— Сейчас. Жди. Зачем тебе Елена?
— Затем, чтобы ты, изверг, перестал издеваться над несчастной женщиной.
— Ты можешь что угодно петь ментам, но ничего не докажешь. А Ленка уехала в деревню к бабушке.
— Так я тебе и поверила. Скажи лучше, где ее твои мордовороты держат?
— Иди-ка ты, подруга, подлечи израненный живот. И не вздумай совать нос в мой дом — тебе его откусят.
Бросил трубку. Хорошо, что предупредил. Я поняла, где искать Елену. Но надо быть очень осторожной, тем более газовика у меня теперь нет (но я его обязательно верну!).
Я позвонила в дверь особняка Кульбицкого в 11 часов, зная, что он в это время дома быть не может. Теоретически, дом должна убирать приходящая домработница. Вот сейчас и проверим.
— Кто? — спросил по домофону грубый мужской голос, и «глазок» ожил.