Опасная связь
Шрифт:
— Поехали домой, родная, — забираю у подошедшего к нам Дмитрия вещи.
Сразу кутаю девчонку в свое пальто. Оно теплее, чем тонкий плащ, в котором она приехала.
— Скажи Максиму Витальевичу, пусть посчитает битую посуду и прочее. Я оплачу.
Бугай молча кивает.
— Идем, Саш, — веду ее к машине. Сажаю вперед, включаю обогрев салона и сидений.
Всю дорогу до нашего ЖК молчим. На парковке и пока поднимается в лифте — тоже. Ей нужно пережить случившееся, потому
Помогаю снять платье и на пару с ничего не понимающим Тайсоном жду, пока она смоет макияж и выйдет.
Лупатому в этом плане повезло гораздо больше. Ему удалось оказаться по ту сторону двери. Пиздюку у нас все дозволено…
— Ты чего на полу?
Поднимаю голову.
— Тебя жду.
— Я все. Тебе… тоже надо, — задерживает взгляд на испачканной кровью рубашке.
Киваю.
Она уходит, Лупатый козой скачет за ней, а мы с конем премся в ванную комнату.
— Пиздец.
Расстегиваю пуговицы на рубашке, снимаю ее и швыряю в стиралку.
Склонившись над раковиной, умываю лицо. Нос разбит, незначительно припух, но перелома не наблюдаю. Удар подполковника Харитонова прошел по касательной. Что подтверждает наличие большого синяка, проступившего под правым глазом.
— Надо приложить, — Саша, неожиданно появившаяся в ванной, тянется к моему лицу. Принесла лед, обернутый в полотенце. — Кровь не идет?
— Нет.
— Болит?
— Ерунда.
— Ты все равно подержи пару минут, — советует, убирая руку.
Удивлен, что не злится. Думал, дома случится грандиозный скандал. Был к этому на все сто готов, понимал же: из-за меня ее отношения с отцом окончательно испорчены.
— Полегче?
— Да.
— Я постелила. Ляжем пораньше? Или ты голодный? — стеклянные глаза, пустой взгляд.
— Сань…
— Если хочешь, я что-нибудь приготовлю. Только надо разморозить, мы же думали, что поедим в ресторане…
— Сань, — качаю головой. — Ничего не надо.
— Тогда пойдем, пожалуйста, — дрожащими пальцами цепляется за мою ладонь.
— Пойдем.
Щелкаю выключателем. Следом за ней направляюсь в спальню.
— Иди сюда, — подложив под голову подушку, зову ее к себе, и она тут же устраивается на моей груди.
За окном гремят раскаты грома. Вон даже погода испортилась, под стать нашему настроению…
— Это было ужасно, — тихонько шепчет, первой нарушая тишину.
Ну, определенно, это был не тот вечер, который хотелось бы повторить.
— Его слова… Про то, что для него больше нет дочери… Ранили гораздо сильнее, чем пощечина, которую он себе позволил.
— Не принимай близко к сердцу, остынет. Сказал в пылу ярости.
— Нет. Ты не знаешь моего отца. Теперь я для
— Погоди, — до меня только сейчас доходит смысл того, что я услышал. — Он тебя ударил? Когда это было?
Тело разом напрягается. Кровь моментом закипает.
Сука, и все-таки надо было врезать ему в ответ! Мудак старый.
— Мы ругались. Из-за моего отказа Богдану, из-за нежелания работать в полиции. Я дерзила и…
— Его это не оправдывает, — цежу сквозь зубы. — Ты поэтому ушла из дома, верно?
— Да.
Что ж. Стоило догадаться, что на такой решительный шаг ее могло сподвигнуть лишь нечто подобное.
— Илья, ты правда сказал ему, что женишься на мне? И что у нас будут дети, — привстает, поворачивается и внимательно на меня смотрит.
— Сказал, — пропускаю сквозь пальцы прядь ее прекрасных волос.
— Я пойду на это только тогда, когда буду уверена в том, что с прошлым покончено. Ты понимаешь, о чем я? — уточняет строго.
— Да.
— Кроме тебя у меня теперь никого нет.
— Значит, я стану всем.
— Станешь?
— Да. Не плачь, — вытираю большим пальцем слезы, скатывающиеся по ее щеке.
— Не хочу жить и бояться.
— Я все утрясу. Нужно время.
— Постоянно жить в страхе и думать о том, что тебя могут убить.
— Сань…
— Если… Если это произойдет… Я… Я просто умру, Илья. Ты понимаешь? Ты это понимаешь? М?
Ее трясет. Задыхается. Плачет навзрыд.
— Тихо, успокойся, — беру ее лицо в ладони. — Я вылезу из всего этого дерьма. Не сразу. Но вылезу.
— Ты обещаешь? — спрашивает, всхлипывая.
— Обещаю, Сань.
— Кучерявый, а что за толпа истеричек там, у входа? Кого они караулят с утра пораньше? — интересуюсь первым делом, когда захожу к Абрамову в кабинет.
— Спасибо твоей Сане! Подложила свинью размером с мамонта, — недовольно ворчит он, протягивая ладонь для приветственного рукопожатия.
— А че такое? Ааа… подожди, так это твои фанатки? — прусь с него. — Ну точно! Как я сразу не догадался!
Дело в том, что Сашкина песня «Аритмия» за последние пару месяцев получила широкую известность. Прямо-таки взорвала всевозможные чарты. Соответственно и у клипа просмотров до хрена.
Сашку вон даже позвали выступить на новогоднем шоу, которое организует музыкальный канал.
— Очень смешно! Снялся на свою голову… — снова садится за стол, заваленный бумагами.
— Как они тебя нашли? — искренне удивляюсь.
— Я без понятия. Мало мне проблем? Теперь еще и это.
— Терпи. Популярность — она такая.