Опасная связь
Шрифт:
— Ладно. Давайте выпьем! За удачу! Пусть она сопутствует нам во всем! — Дымницкий поднимает свой стакан вверх. И этот жест повторяют остальные.
— А че за работа у тебя? — спрашивает у Динамита Тоха.
— Да водителем вышки работаю в электросети. Поднимаю электриков к столбам и все такое.
— Понятно.
— Мы на рабочей машине сюда приехали. Во дворе стоит. Я типа на дежурстве, потому и не бухаю с вами, — расстроенно косится на свой абрикосовый компот.
— И сколько платят?
— Да
Они болтают, а в моем пьяном мозгу внезапно зарождается наибредовейшая идея. Нелепая. Совершенно идиотская.
— Пошли, — встаю и хватаю со спинки дивана свою куртку.
— Куда? — Дима растерянно на меня таращится.
— На первое дело, — подмигиваю я ему.
— Паровозов, че за синий движ? — не втыкает Дымницкий.
— Погнали. Череп, за Климом присмотри. Когда снова очнется, закинь в него таблетки по бумажке. Свечка сказала надо.
— Я ему нянька, что ли? — возмущается, надувшись.
Пацаны одеваются и прутся за мной в коридор. Я прошу их подождать, возвращаюсь на балкон, и кое-что оттуда забираю.
— Илюх, так я не понял, что делать надо? — обуваясь, уточняет Димон.
— Все как обычно. Поднимешь меня кое-куда на своей вышке, — ржу, не попадая в ботинок с первого раза. Размотало чет.
— Ладно, — соглашается он. — Это ненадолго? А то вдруг меня мужики вызовут.
— Ненадолго. На дворе глубокая ночь, пробок нет, домчим до пункта назначения быстро.
Собственно так и получается. Дороги практически свободны, поэтому к нужному дому подъезжаем уже через полчаса.
— Не пояснишь затею? — озадаченно спрашивает Кир, выбираясь из машины на морозный воздух.
Осматриваюсь по сторонам. Улицы пусты, почти во всех окнах свет не горит.
— Илюха…
— Не нуди, Дымыч, — просчитываю траекторию. Объясняю Динамиту, куда надо встать, и куда меня отправить.
— Спятил ты, что ли? — вздыхает Дымницкий.
— Ловите меня внизу, если че, — смеюсь, хлопая его по плечу. — Димон, ну я полез?
— Че за херню он творит? — слышу голос Калашникова за спиной.
— Да кто б понимал, — отзывается Кирилл, и меня еще больше распирает на ржач.
— Ты только это, держись, Илюх, когда поднимать буду, — советует водила.
— Ща… — залезаю по ступенькам на узкую площадку подъемника и ору, что готов.
Калаш вскидывает руку вверх, подавая команду Динамиту. Мол пора.
— Мать твою, — аж приседаю от неожиданности, когда вся эта херь приходит в движение.
— Держись, придурь! — напоминает Дымницкий.
— Какой-то пиздец, — содержательно комментирует происходящее Стас.
Качнувшись, сжимаю пальцами края обледенелых поручней и, нервно хохотнув, наблюдаю за тем, как в прямом смысле слова земля уходит из- под ног…
Глава 15.
Будильник давно сработал, но мне так не хочется открывать глаза и подниматься с постели… Забурившись с головой под одеяло, досыпаю драгоценные минуты. Тело и мозг снова медленно погружаются в состояние релакса, и вот я почти отключаюсь, но…
— Санечка, золотко! Подъем, моя милая курочка! — воодушевленный голос матери безжалостно врывается в мой дзен. — Сааашкааа!
Она сдергивает покрывало одним резким движением.
— Ты изверг, — хныкаю, отползая к стене.
— Давай, Рыжик, мы уже опаздываем. А у кого-то, между прочим, первым уроком контрольная по физике!
— Из-за этой гребаной физики я и не спала полночи! Будь она неладна!
— Ну-ка не выражайся! Вставай. Жду тебя на кухне через десять минут.
— Не жди, кашу я есть не буду, — морщусь, опуская ступни на пол. Холодно.
— Сегодня у нас творожная запеканка! — радует она, ускользая за дверь.
— О, отлично.
Через силу заставляю себя нырнуть в тапочки, покинуть маняще мягкую постельку и добраться до ванной комнаты. Чищу зубы, умываюсь, протираю лицо тоником и расчесываю волосы, решив, что сегодня обойдусь совсем без макияжа. Во-первых, вообще лень заморачиваться, а во-вторых, времени итак уже ни на что не осталось.
Облачившись в школьную форму, выхожу к родителям на кухню. Отец по традиции читает газету, все еще отдавая предпочтение бумажной версии новостей. Мама, одетая в новый малиновый брючный костюм, суетится у плиты. Как всегда, ради нас, а не ради себя самой.
— Доброе утро, пап, — целую гладко выбритую щеку и сажусь напротив.
— Проснулась, соня?
— Кофе, чай, Саш? Хотя нет, стоп. Кофе тебе нельзя.
— Зачем тогда предлагать! — недовольно поджимаю губы. — Мозги совсем не варят, кофе пришлось бы очень кстати!
— Хочешь, какао организую? — хулиганским жестом взъерошивает мои волосы.
Рррр! Только блин причесала свое гнездо!
Вооружаюсь вилкой и молча жую запеканку. Пару минут спустя передо мной появляется кружка с дымящимся какао.
— Паш, оторвись уже от своего чтива. Все остыло.
— Подожди, Жень.
Мама закатывает глаза, направляется к кофемашине и делает себе эспрессо.
— Я оплатила бронь на майские. Вылетаем тридцатого апреля из Шереметьево, — сообщает, встав у окна.
— Сиднюкова снимают с поста, хм… — сам с собой разговаривает папа.
Кто о чем.
— Ого. Вы это видели? — удивленно произносит мама, отодвигая в сторону занавеску. — Сашка, иди-ка глянь.
— Ма, дай прожевать, — листаю ленту в телефоне.