Опасное наваждение
Шрифт:
– Но ведь я ваша протеже из России, не так ли, мадам? – улыбнулась я. – Будет подозрительно, если мои манеры окажутся такими же изысканными, как у их сестер. Лучше пусть они считают, что я приехала из варварской страны, тогда у них возникнет желание показать, насколько культурнее и цивилизованнее французы.
Мадам Одетта удивленно поглядела на меня и одобрительно кивнула.
– Очень предусмотрительно, девочка. Ты далеко пойдешь. Видишь вот это имя на твоей карточке? Впрочем, оно тебе вряд ли известно. Это молодой де Верней. Он герцог, Рони, к тому же любимый
Мадам представила меня некоторым своим старым друзьям. Я уже встречала этих мужчин, когда они заходили в дом на рю де Вожирар. Они все поголовно страдали артритом и были туги на ухо, но оставались тем не менее большими ценителями женской красоты.
– Очаровательна! Изысканна! Восхитительна! – лепетали они в совершенном восторге.
– Да, граф был моим очень дорогим другом, – с улыбкой сказала мадам Одетта, намекая на что-то, чего я не поняла, но все вокруг засмеялись. – Разумеется, я была только рада принять в свой дом его внучку. По ее поведению все еще видно, что она из провинции – Россия такая отсталая страна! – но она быстро учится.
– Готова засвидетельствовать, что это так, – произнес за нашей спиной голос, который я мгновенно узнала. Это была Симона Галлиер. – Ваша воспитанница, Одетта, изменилась до неузнаваемости с тех пор, как мы последний раз с ней встречались.
Однако мадам Одетту не испугала угроза, скрытая в словах Симоны.
– Да, благородное происхождение Рони наконец-то дает о себе знать. Происхождение ведь всегда очень важно, не так ли, Симона?
Улыбка Симоны застыла у нее на губах. Она бросила на меня еще один злобный взгляд и отошла.
– Вдруг она всем расскажет, что я была вашей посудомойкой? – спросила я шепотом у мадам Одетты.
– Не расскажет, – уверенно возразила мадам. – Во-первых, она не захочет, чтобы стала известна история вашей последней встречи. А во-вторых, я слишком многое знаю о Симоне Галлиер и ее родителях. И ей об этом известно. Так что мы квиты, Рони. Молчание в обмен на молчание.
Оркестранты закончили настраивать инструменты и заиграли первый танец – польку. Первыми в круг вошли хозяева – мсье и мадам Делакруа, а юный де Верней потребовал от меня обещанный танец.
– Вы прекрасно танцуете, – сказал он, когда стихла музыка.
– В России тоже танцуют польку, – ответила я, – и вальс. И все другие танцы, принятые здесь.
– Я хотел бы протанцевать их все с вами, графиня, – заметил он галантно. – Но вы не забыли о моем приглашении покататься верхом, я надеюсь? Вы придете? Завтра? У меня отличные лошади…
– С удовольствием, но я должна спросить разрешения у мадам Одетты. К тому же я не привезла с собой амазонки.
Он явно огорчился, но быстро воспрянул духом.
– Тогда, возможно, мы могли бы прокатиться в коляске? Мои вороные славятся на весь Париж, вам стоит их посмотреть. Согласны?
Я согласилась, и мы вернулись к мадам Одетте, которая сидела в кресле около огромного зеркала. Мы стояли и болтали, как вдруг я краем глаза уловила какое-то движение возле себя. Я услышала, как вскрикнула мадам Одетта, и, подняв глаза, увидела в зеркале
Кажется, юный герцог извинился и ушел, я не помню. Шумная толпа сразу куда-то пропала, и я, вздрогнув от радости и предвкушения чего-то неизвестного, повернулась к подошедшему.
Мадам Одетта быстро встала и подхватила меня под локоть.
– О, мсье Гаррет, – произнесла она неестественно громко. – Я хочу представить вам графиню Ульянову из России. Дитя, это мсье Гаррет, известный, э… путешественник. Вы с ним еще не знакомы. – Ее костлявые пальцы больно впились мне в кожу.
Я протянула руку, он легко взял ее и поднес к губам. Склонившись над моими пальцами, он поднял глаза и произнес:
– Вы оказали мне честь, графиня.
Я удивилась тому, что так быстро забыла, как красив его голос. Глубокий, с какой-то только ему присущей властностью, требующий внимания от собеседника. Я украдкой окинула взглядом Сета Гаррета. Он изменился. Его волосы отросли и падали на лоб темной волной. Он сбрил бороду, и шрам, который она раньше частично скрывала, отчетливо выделялся, придавая ему дьявольски опасный вид. Шрам тянулся от уголка левого глаза вниз до подбородка.
Сет носил вечерний костюм так же естественно, как и меховую шубу и сапоги. На нем была ослепительно белая рубашка с маленькими бриллиантовыми запонками, а черный, сшитый на заказ сюртук изумительно облегал его тело, подчеркивая широкие плечи и узкую талию.
Сет слегка опирался на блестящую черную эбонитовую трость с набалдашником в виде золотой головы льва и разглядывал меня с одобрительным выражением. Когда мы оказались лицом к лицу, я заметила, что мы почти одного роста. По крайней мере сейчас он уже не смотрел на меня сверху вниз. Я с трудом собралась с мыслями и слегка откашлялась.
– Вас так долго не было в Париже, мсье, – заметила я. – Как вы думаете, город сильно изменился за время вашего отсутствия? – Глупейший вопрос, но именно такую ерунду обсуждают друг с другом при встрече цивилизованные люди.
– Едва ли, графиня. – Сет выглядел слегка озадаченным. – Я приятно удивлен, что мое отсутствие замечено такой очаровательной гостьей.
– Дорогая, нам пора идти, – сказала мадам Одетта, дергая меня за рукав.
Я не обратила на нее внимания.
– Разумеется, я знаю, что вы уезжали. – Только сейчас я поняла, что он меня не узнал! – О, – сказала я, наслаждаясь ситуацией, – так вы меня не помните?
– Вы, наверное, сочтете меня грубияном, графиня, но я уверен, что…
Мадам Одетта тянула меня за собой, но я не двигалась с места.
– Вы уверены, что, если бы мы встречались раньше, вы не забыли бы меня? – закончила я за него фразу. – Почему же? Потому что я красива? Ах, мсье Сет, я была тогда не столь красива. Разве вы не помните маленькую цыганку, которая приехала с вами из России?
Мадам Одетта отпустила мою руку и отступила, закрыв лицо руками.
Сет удивленно моргнул, затем с еще большим вниманием принялся разглядывать меня с ног до головы.