Опасное сотрудничество

Рэйборн Деанна

Я провела еще час в счастливом созерцании бабочек Евфросинии Ромилли, пока слова не поплыли на странице, и не затекла спина. Затем привела себя в порядок перед ужином.

Ужин проходил в напряжении. Хелен после полуденной выпивки выглядела бледной и спокойной, довольствуясь газированной водой. Она лениво потягивала ее из бокала и кормила под столом кота. После ссоры с дядей Каспиан пребывал в подавленном настроении. Малкольм полностью игнорировал племянника. Мертензия оживленно говорила со Стокером о различных растениях и

вредителях, которые питались ими. Тибериус с удовольствием уделял внимание превосходной еде и еще лучшему вину.

По мере продолжения ужина, странное настроение охватило группу — нервозность, источник которой я не могла полностью определить. Только когда мы закончили наш десерт, Малкольм сделал объявление. Разговор перешел в естественное молчание, когда Малкольм положил столовые приборы и вытер рот. Затем его взгляд обежал стол, он долго смотрел на каждого из нас.

— Чувствую, что пришло время доверить вам мои намерения. Я пригласил вас всех сюда не просто ради удовольствия провести время в вашей компании.

Малкольм сделал паузу, будто собираясь с силами.

— Я пригласил вас сюда с определенной целью, и могу только назвать необходимость в качестве оправдания. Я надеюсь, что каждый из вас выслушает меня и решит: захочет ли предложить свою помощь, потому что, Бог знает, я нуждаюсь в вас всех.

Он глубоко вздохнул, когда мы обменялись взглядами. Наши лица выдавали различные степени недоумения. Только Тибериус не казался удивленным, и именно к нему первому повернулся наш хозяин.

— За исключением тебя, Тибериус, твоего брата и мисс Спидвелл, все присутствовали здесь, когда исчезла Розамунда. Это был самый мрачный час в моей жизни. С тех пор ситуация существенно не улучшилась.

Горько кривя губы, он добавил:

— Мы с Мертензией удалились из общества, ни с кем больше не видимся. Как мы можем? Мы пытались подобрать обрывки нашей жизни, пытались вернуться к нормальному бытию. Но каждый раз при встрече с друзьями возникало неловкое молчание. Затянувшиеся паузы в разговоре. Предметы, о которых никто никогда не говорил: Розамунда, свадьбы, самоубийства. И каждый раз я чувствовал, что отдаляюсь от людей. Это было как-то безопаснее. Мне кажется, что эмоции Мертензии были практически такими же.

Малкольм сделал паузу, и его сестра серьезно кивнула. Я заметила, что она не ела, а просто теребила булочку пальцами. Он продолжил:

— В конце концов, общение стало слишком обременительным даже для семьи. Именно поэтому Хелен и Каспиан не приезжали сюда.

— Мы бы приехали… — начала Хелен Ромилли.

Малкольм поднял руку.

— Я знаю. Но все это казалось намного проще — закрыть двери и, так сказать, поднять подъемный мост. С течением времени становилось все привычнее находиться в одиночестве. Но я считаю, что пора раз и навсегда выяснить, что произошло с Розамундой. Только написав последнюю главу этой истории, мы с Мертензией можем перейти

к следующей. Если мы не сделаем этого сейчас, нас замурует здесь. Думаю, что в этом и заключается безумие.

Он снова сделал паузу, позволяя своим словам успокоиться, словно камни падали на дно пруда.

— Проще говоря, я пригласил вас всех сюда, потому что мне нужна ваша помощь. — Малкольм медленно оглядел стол. — Каждый из вас обладает навыками, которые, думаю, были бы полезны в данных обстоятельствах.

Его взгляд стал извиняющимся, когда упал на нас со Стокером.

— Что касается мистера Темплтон-Вейна и мисс Спидвелл… Вы приехали сюда в ожидании мирного отпуска, и я не собираюсь нарушать ваши планы. Но возможно, свежий и наблюдательный взгляд ученых поможет в этом деле.

— Каком деле? — потребовала Хелен Ромилли.

— Он совершенно помешался на этом, — произнесла Мертензия. — У нас была прабабушка, которая полностью сошла с ума, бедный ягненок. Мне не стоит задавать вопрос, не случилось ли с ним то же самое.

— Мертензия, — оборвала ее невестка холодным тоном, — не думаю, что уместно говорить о брате в таких выражениях.

Мертензия Ромилли мрачно посмотрела на нее.

— Я забыла, насколько утомительной ты можешь быть, Хелен. Спасибо, что напомнила.

Прежде чем они смогли продолжить свою ссору, Малкольм вмешался.

— Прошло три года с того ужасного дня, но для меня это будто случилось вчера. Я думаю о ней постоянно. И всегда остается вопрос: «Что с ней стало? Она ушла и заблудилась? Она упала в море? Она сбежала?»

Голос Хелен был терпелив, как будто она говорила с отсталым ребенком.

— Полагаю, все согласны с тем, что она покинула остров по собственному желанию. Неприятно думать, что она могла изменить свое мнение о браке, но это единственное разумное объяснение.

— Это то, во что я верил, — вздохнул Малкольм. — И именно эта вера мучила меня три года. Почему она бросила меня? Это было самое логичное, хотя и болезненное объяснение. Я пытался принять его, пытался смириться с тем, что она предпочла сбежать без денег, без перспектив, чем остаться здесь и быть моей женой. Мужчине горько верить в такое, — добавил он, покраснев. — Я знал, что сплетники так и считали, скандальные газеты часто печатали подобную версию. Последние годы были для меня пыткой. До сих пор.

Малкольм встал и пошел к серванту. Один отсек был заперт, он достал ключ, вставив его к дверной замок, провернул и вытащил громоздкий сверток, завернутый в кусок ткани.

— Мертензия, позвони Тренни.

Он держал сверток в руках. Когда появилась миссис Тренгроуз, его инструкции были краткими:

— Очисти стол, Тренни.

Она с сомнением посмотрела на сверток, плотно прижатый к его груди, но кивнула Дейзи, указывая, чтобы горничная убрала фарфор и столовые приборы.

— Портвейн… — начала миссис Тренгроуз.