Опасное увлечение
Шрифт:
Реджина наклонилась, чтобы выслушать горячий шепот Кэйти, затем рассмеялась снова.
— Нет, Кэйти, тебе еще рано ездить на его коне! — Ее пульс ускорился, когда она бросила взгляд на чисто выбритое лицо Клинта. — Готов вкусно позавтракать? — весело предложила она.
— Не беспокойся, Реджина.
— Никакого беспокойства нет в том, чтобы приготовить завтрак для героя, — поддразнила она его. — Я подумала, что мы могли бы пораньше поесть, а потом, если ты захочешь, отвезти Кэйти назад. Увидишь, где она живет. Там хорошо и даже проводят
Клинт вздохнул.
— Мне жаль, но все мое время расписано. Я еду в Нью-Йорк на пару дней по делам, да и друзей повидать. Позавтракаем как-нибудь в другой раз. — Он улыбнулся Кэйти.
Реджина почувствовала острую боль. Он был так открыт прошлой ночью, а сегодня опять отгородился от нее стеной. Она поглядела на него, на Кэйти и опустила голову. Я слишком тороплюсь, подумала она, и ее веки защипало. Я стала жадной и хочу слишком многого.
— Хорошо, — согласилась она. — В другой раз, но не позже, чем через месяц.
— Спасибо. Если ты извинишь меня, я пойду собирать вещи.
Глаза Реджины блеснули холодным огнем.
— А если ты извинишь меня, позволено ли мне спросить, когда ты возвратишься? Я не знаю правил, которые действуют здесь, Клинт.
Клинт поразился как ее тону, так и вопросу.
— Я и не знал, что у нас есть правила, — озадаченно вскинул он брови. — Я-то уж точно никаких правил не устанавливал. — Он провел рукой по своим влажным волосам. — А ты хочешь правил, Реджина?
— Я — нет. — Реджина вдруг засомневалась, не женщина ли была тем «другом», кого он хотел повидать в Нью-Йорке. Одна лишь возможность такого варианта привела ее в бешенство. — Минутку, — сказала она, поглядела на Кэйти и, взяв Клинта за руку, отвела на кухню. — Есть правила. Я не сплю с кем попало. И, конечно, никогда не стану спать с мужчиной, у которого одновременно есть несколько женщин. Если хочешь прыгать из кровати в кровать, то на меня не рассчитывай.
Клинт едва не выругался.
— Это и так понятно. Я не прыгаю из кровати в кровать, Реджина. Фактически я не был с женщиной в постели… не знаю точно, сколько, но очень долго. Пока не встретил тебя.
Почему меня? Вопрос чуть не соскользнул у нее с языка. Сдержавшись, Реджина судорожно вздохнула.
— Что ж! Для меня существуют только моногамные отношения. Они — единственное правило.
Она внезапно поймала его лицо ладонями и поцеловала горячо и уверенно.
Клинт схватил ее за плечи, прижал к себе. Голова у него закружилась, сердце едва не выпрыгивало из груди, и ему стало не хватать воздуха. Но он не мог отпустить ее, нарушить восхитительную связь их душ и тел. Ему хотелось, чтобы поцелуй длился вечно…
— Я возвращусь в среду вечером, — хрипло проговорил он.
— Хорошо. Пойду-ка собирать вещи Кэйти, — сказала Реджина. — Желаю хорошо провести время в Нью-Йорке, Клинт.
Когда она наконец вспомнила про печенье, то нашла в духовке лишь маленькие почерневшие сухарики.
В
Жена ввела его в верхние эшелоны общества. Ей достался неотесанный парень, только что окончивший ветеринарный колледж, и она обрабатывала его, как полируют алмаз, который она одна смогла разглядеть.
До сих пор благодаря ей перед ним открывались многие двери, размышлял Клинт, остановившись, чтобы надеть шляпу. Он не обращал внимания на взгляды изящных женщин, сидящих за изящными столиками. В памяти всплыла та неделя, которую они с Барбарой провели в Нью-Йорке, празднуя пятую годовщину свадьбы.
Все было первоклассным. Первый раз в жизни его окружала такая роскошь. И Клинт сам оплатил все до последнего цента. Иначе не было бы никакой поездки, никакого празднования, признал он, выходя в прохладный, туманный солнечный свет. Его упрямая гордость не разрешила бы этого.
Клинт усмехнулся. Упрямая гордость. Он вспомнил, как мерцали глаза Барбары, когда она упрекала его, и не смог вырваться из туманной ткани воспоминаний. В то время он слишком тревожился о ее деньгах. Если бы только он мог понять тогда то, что знал теперь: деньги отнюдь не главное в жизни.
Иногда Клинт задавался вопросом, что же он сделал, чтобы заслужить любовь такой замечательной женщины. Лучше вспоминать о ней, когда солнце светило так мягко и нежно, как сегодня. А в том, что в воспоминаниях был горький осадок, виноват только он один.
Гудок такси вернул его в настоящее. Вздрогнув, Клинт замер на краю тротуара. У него оставалось еще несколько часов, которые предстояло убить до обратного рейса в Хьюстон, и он решил пройти пешком десять кварталов до гостиницы. Ему необходимо размяться. Кроме того, так он доберется намного быстрее, чем те, кто застрял в пробках. Нетерпение, сжигающее его изнутри, гнало Клинта вперед.
Он уже очень давно не чувствовал такого желания вернуться домой. Реджина. Ее имя зажигало в нем пожар. Клинта пугало, что она стала так ему нужна. Возникало тревожное ощущение, будто жизнь выходит у него из-под контроля.
Уже сидя в самолете, Клинт понял: не проходит минуты, чтобы он не думал о Реджине и ее неотразимом обаянии.
Клинт смотрел на облака, проплывающие внизу, но видел Реджину — то смеющуюся, то плачущую, то спящую. Такую беззащитную. Волна нежности окатила его, заставив судорожно ловить ртом воздух. И он снова и снова задавал себе вопрос, на который никак не мог найти ответ: что же ему теперь делать с Реджиной Флинн?