Опасность предельного уровня
Шрифт:
– Простите, не помню.
– Я вашей жене машину ремонтировал... Из вашего двора... Дом напротив...
– А! Да-да... Извините, у меня сейчас люди... Что вы хотите?
– Это вы меня извините. – У Пулата всегда вежливый голос, даже когда он матерится, что с ним случается крайне редко, а сейчас он вовсе не матерился, и потому голос слышался вежливым чрезвычайно. – Помните, вы мне тогда предлагали, если проблемы возникнут, к вам обращаться...
– Есть проблемы?
– Четыре тысячи баксов нужно. На неделю...
– Нет проблем. Я сегодня в командировку улетаю. Зайдите ко мне домой, я жене позвоню, она выделит. Еще что-то?
– Нет. Это
– Не за что.
– Через неделю я верну.
– Хорошо, до встречи.
Пулат отключился от разговора и посмотрел на всех с видом победителя.
– Не жадный, – сухо прокомментировал Басаргин. – Я к таким людям всегда отношусь с симпатией.
– Почему именно четыре тысячи? – спросил Ангел. – Почему не три и не пять?
– Мое счастливое число, – сознался «маленький капитан».
– А что такое счастливое число? Где бы мне такое найти, и чтоб посчастливее, – вздохнул Тобако.
– Запросто.
– Звонок, – предупредил Доктор, прекращая обсуждение темы поисков счастья, и включил звук.
На сей раз не отвечали долго. Наконец сонный голос ответил:
– Да...
– Куда ты пропала?
– Спала. Голова болит. Ты еще не уехал?
– Нет, только через час. Слушай, тут мне звонил этот... твой автомеханик или кто он там еще... Виталий, который...
– Да, он заходил, тебя спрашивал, я дала номер. Думала, ты уже улетел.
– Он пять тысяч баксов просит.
– За что еще?
– На недельку. Отказать неудобно было. Я сказал, что улетаю, велел к тебе зайти, ты, дескать, дашь. Так, короче, сделай. Когда заявится, скажи, что у тебя всего-то пять тысяч рублей, а в банке только муж снять может. А муж через неделю только вернется.
– Ладно. Нечего приваживать.
– Я того же мнения. Ну, пока, не скучай, и не слишком веселись.
– Возвращайся.
Разговор закончился.
– А почему они по-русски разговаривают? – спросил Ангел. – Я, конечно, ничего не имею против русского языка, иначе бы мы ничего не поняли, но просто интересно.
– Поняли бы и по-чеченски, – сказал Доктор Смерть. – Тобако выучил. А правда, почему по-русски?
– У него жена не чеченка, – ответил Пулат. – Чернявая тоже. Не знаю, кто она, но не чеченка. Вообще женщина не мусульманского типа. К тому же москвичка. А как, командир, обстоит дело с твоей симпатией к нежадным людям?
Басаргин улыбался:
– Нежадных я по-прежнему воспринимаю хорошо. Но о некоторых людях меняю мнение в зависимости от обстоятельств. Это, кажется, естественно. Так что, можешь и не заходить к бедной, почти нищей женщине, которая имеет в кармане всего пять тысяч рублей.
– Зайти-то надо, – поморщился Пулат, – но страшно...
– Охрана суровая? – спросил Доктор Смерть, что-то набирая в системе поиска базы данных.
– Дома охраны нет. Только я, как вспомню ее зовущий взгляд, мне пятиться хочется. Я утром дальше порога зайти не рискнул.
– Он опасается внезапного изнасилования, – сделал вывод Ангел.
– Примерно, – согласился Виталий. – Я люблю женщин... Но я не люблю, когда женщина выше меня ростом, и к тому же сутулая. Это вне моего эстетического понимания. И хищниц похотливых не люблю. Из таких паучьих лап трудно бывает вырваться, а я человек свободолюбивый. Один раз позволишь себе слабость, потом придется дома за дверью тихариться и вздрагивать при многочисленных назойливых звонках.
Слабость Пулата к женскому полу знали все, и все знали, что он предпочитает выбирать спутниц сам и не любит, когда выбирают его. И
– Я забрался в базу МВД Чечни, – сообщил Доктор Смерть, считающийся в российском антитеррористическом подсекторе почти штатным хакером.
– Надо бы еще в ФСБ Чечни.
– У них там сложная система защиты. В два раза сложнее, чем в главном офисе. Попытку взлома регистрирует сразу. Мне уже однажды дали втык, больше не лезу.
– И что в МВД? – не отрываясь от своего надоевшего отчета, спросил Басаргин.
– Немного есть на старшего Сулейменова. Ничего интересного. И немного на младшего. Чуть более интересно, хотя тоже...
– Мочилов сказал, что старшим займется группа Сохно, – сообщил Ангел. – Надо переслать полковнику все данные.
– Он там с «альфовцами» работает, – возразил Тобако. – Они данные могут получить без проблем.
– Что касается младшего, – продолжил Доктор Смерть, – то прошу внимания... История слегка любопытна. Был простой преподаватель истории в одной из школ Грозного. Уехал в Москву за несколько месяцев до начала всей этой чеченской истории, женился здесь, получил московскую прописку, вернее, подмосковную, поскольку жена у него проживала в Электростали. Работал в школе, но уже не учителем истории, потому как не прошел аттестацию – квалификация не та, а учителем трудового воспитания... Впрочем, всего три месяца. А потом занялся бизнесом, уже в самой Москве и в Московской области, и круто пошел в гору. Причем пошел настолько круто, что вызвал удивление окружающих, поскольку не имел первоначального капитала, однако вкладывал в развитие значительные средства. Тогда занимался только индустрией производства стройматериалов. Потом, не оставив первый бизнес, занялся еще и строительством. И опять были осуществлены большие вложения, которых у Хамзата Сулейменова в достаточном количестве не было...
– Подставное лицо? – предположил Басаргин.
– Похоже, – согласился Доктор Смерть. – Может быть, доверенное лицо многих известных фигур, которые по определенным причинам не желают себя афишировать. Или не имеют юридических возможностей...
– Я бы с этим согласился по той простой причине, что живет он очень скромно, и даже не в Москве, – добавил Пулат.
– Следовательно, следует искать его связи среди боевиков, – решил Тобако.
– Тут и искать не надо, зная, в чьем отряде воевал отец Хамзата. Но дело обстоит не так просто... – задумался Доктор Смерть. – Дело в том, что Хамзат Сулейменов имеет широкие связи и среди депутатов Государственной думы, и в правительстве Москвы, и в Московской городской думе. Почти дружеские связи, постоянно бывает на всех мероприятиях деловой элиты – официальных и неофициальных. Судя по кругу общения, он должен был бы жить в собственном особняке где-то на Рублевском шоссе, а не в Электростали. В тех кругах редко принимают человека, который не производит внешнего блеска. А Хамзат такого блеска не производит. Правда, в представительских расходах во всем, что касается бизнеса, он себя не ограничивает. Вернее будет сказать, не ограничивает свою фирму. Рабочая машина у него – «мерин-500», поновее моего, и все остальное соответствует имиджу.