Опасные небеса
Шрифт:
Оставлять столько сокровищ на борту корабля нельзя, особенно когда вся команда будет праздновать в городе такой необычно удачный рейс и на «Небесном страннике» останется всего лишь несколько человек. Надеюсь, они не хуже меня это понимают.
– Идем дальше. Возможно, найдутся и такие, кто захочет забрать свою долю и сказать нам «до свидания». Что ж, это их решение, и их выбор, но и они покинут корабль не раньше других, то есть только после моего возвращения.
От недалекой таверны донесся призывный женский смех, и многие, до этого внимательно слушавшие
«Нет, ну надо же! – в очередной раз удивился я. – Ансельм – отважный парень, немногие могут спуститься за борт в беседке, во время полета, чтобы осмотреть днище корабля. Или недавний случай, когда он полез за трубой в ущелье. Но вот устраивает его такая жизнь, и все тут».
Теперь следовало подсластить пилюлю.
– После того, как ценности окажутся в банке, все получат недельный отдых. И ваше дело, как именно вы его проведете. Но до моего возвращения, все, повторяю – все! – останутся на борту. Может быть, кто-нибудь хочет что-то сказать?
Я снова оглядел своих людей. Они весело переговаривались между собой, и только двое них отвели взгляд в сторону, но промолчали.
– Амбруаз, за обедом выдайте каждому по порции рома, чтобы все таким грустным не казалось. Аделард, Риас, вы пойдете со мной – необходимо сдать этого мерзавца Джекоба господину Жануавье, пусть он сам с ним и разбирается.
Кристофер Жануавье был в Монтоселе, и даже находился в своем доме, но принял он меня далеко не сразу. Едва ли не добрый час пришлось прождать его в гостиной, когда мне бесконечно предлагали то перекусить, то выпить вина или кофе. Наконец, появился и он сам.
– Рад вас видеть, господин Сорингер, – с порога начал он. – Извините, что заставил вас долго ждать. И, признаться, я даже начал беспокоиться: вы должны были прибыть еще несколько дней назад. Ну как, полет прошел спокойно?
– Как вам сказать, господин Жануавье… В общем, с альвендийцами покончено. Так уж случилось, что по пути в Монтосел нам повстречались оба их корабля, но нам удалось справиться с ними обоими.
– Вот даже как? Неожиданное известие. Что ж, поздравляю. И еще должен заметить, что впечатлен.
– Нам даже удалось захватить одного человека. Думаю, он вам будет очень интересен. Его уже передали вашим людям.
– Да-да, конечно же, меня известили.
Жануавье вел себя немного странно, не совсем искренне, что ли. Да и реакции от него, откровенно говоря, я ожидал более эмоциональной. А тут он ведет себя так, как будто я с грузом горшков и плошек для него прибыл. И еще мне казалось, он живо начнет интересоваться подробностями, все же событие значимое, но вместо этого услышал:
– Господин Сорингер, с вами желает поговорить один человек, и он ждет вас в моем кабинете. Пойдемте, я вас провожу.
Кабинет Жануавье находился на втором этаже, в противоположном крыле здания, дорога заняла какое-то время, но он все молчал. И только один раз взглянул на меня с каким-то извиняющимся выражением.
– Входите, господин капитан, – первым пропустил он меня в кабинет, когда мы пришли.
За его столом, в его кабинете сидел человек, показавшийся мне знакомым. И когда он поднял голову, я невольно вздрогнул: это был мессир Анвигрест, можно сказать, второе лицо в Коллегии.
– Господин Жануавье, вы свободны, – тоном, не допускающим возражений, произнес Анвигрест.
Выходя из своего кабинета, в котором вдруг оказался лишним, тот даже не взглянул на меня. Вернее, взглянуть-то он хотел, но заметив, что я уставился на него, тут же отвел глаза в сторону.
«Ничего страшного, Кристофер, отлично вас понимаю, – проводил я его взглядом. – Такое изредка бывает со всеми: убедит себя кто-нибудь в собственной значимости, а затем вдруг находится человек, который полностью все убеждения развеет. На что вы влиятельное лицо на архипелаге, но для Коллегии, как выясняется, вы ничто».
Когда за Жануавье закрылась дверь, а закрыл ее, кстати, не сам он, а какой-то человек, занявший собой едва ли не весь проем двери, настолько он был большим, я, не дожидаясь приглашения, прошел к окну и уселся в кресло.
Вероятно, разговор предстоит долгий, и не хватало мне еще стоять перед столом и чувствовать себя провинившимся мальчишкой. Кроме того, само окно было приоткрыто, а значит, в окно можно попытаться выпрыгнуть, если выбора у меня не останется. Честно говоря, высоковато: пусть и всего второй этаж, но потолки в особняке Жануавье редкостно высокие. В общем-то, ничего страшного, но перед тем как прыгать, неплохо бы взглянуть, что там внизу. Окнами кабинет выходил во фронтоне здания, а перед ним сад, цветники и несколько скульптур, изображающих женщин. Не угодить бы на одну из них.
Достойная для мужчины смерть – умереть на женщине, но не на каменной же. Хотя вряд ли удастся убежать, недаром же столько времени меня продержали в гостиной.
Из смежной с кабинетом комнаты показались два человека. Один из них был мне незнаком, но вторым оказался не кто иной, как господин Аугир. К нему-то я и обратился первым:
– Приветствую вас, Аугир. Как здоровье? Ночами не кашляете?
Прошло всего каких-то восемь месяцев, как мы виделись в Эгастере. Правда, расстались не по-дружески: судя по впадине на его щеке, помимо сломанной челюсти, после моего удара он лишился еще и нескольких зубов. А удар у меня тогда славным вышел, сам от себя не ожидал.
Лицо у Аугира мгновенно побагровело, но я уже переключил свое внимание на человека, сидевшего за столом:
– Господин Анвигрест, мне, конечно, льстит, что для разговора со мной явился не кто-нибудь, а сам мессир Коллегии, если, конечно, вы здесь не проездом. И все же, почему не сам грандмессир?
Я дерзил, но не для того, чтобы вывести из равновесия. Нет, я был в полной растерянности. Конечно, мне в голову много раз приходило, что длинные руки Коллегии достанут меня и здесь, на Островах, но чтобы так внезапно!..