Опасные объятия

Сноу Эшли

– Могу поделиться, – ответила Аманда, улыбнулась и взяла его под руку, стараясь не обращать внимания на то, как все ее существо отреагировало на это прикосновение. – Ей можно было и не беспокоиться так. Если бы я знала, сама бы приготовила что-нибудь.

– О, вы умеете готовить? – спросил бесстрастно Коул.

– Да, неплохо. Правда, меня никогда не интересовало что-нибудь особенное. Так, кое-какие простые блюда. Мне больше нравилось помогать отцу при операциях, чем торчать на кухне.

Молодые люди пересекли улицу Фремонта, необычайно пустую для этого времени.

– При операциях? Кем был ваш отец?

– Врачом,

причем, довольно хорошим врачом. Моей обязанностью было готовить ему сумку: положить необходимые инструменты и лекарства. Время от времени я помогала отцу в простых операциях. Мне это очень нравилось.

Коул прищелкнул языком:

– Не представляю, о чем думал ваш отец! Это – не женское дело. Теперь-то я понимаю, почему вам нравится делать порошки и мази.

– Думаю, – ответила лукаво Аманда, – что из меня получился бы неплохой врач, если бы была возможность учиться… Женщина-врач! – Коул рассмеялся. – Ерунда! Сумасшедшая идея! Только подумайте, что бы вам пришлось увидеть, с чем иметь дело! Такой красивой девушке!

Аманду раздражало его высокомерное принижение роли женщины, но комплименту она обрадовалась, однако постаралась ответить достаточно резко:

– Вам, возможно, неизвестно, но у нас в стране уже есть женщины-врачи. Конечно, их не так много – слишком сильны предрассудки, – но те, которые работают, пользуются достаточным уважением.

Аманда испуганно вскрикнула: сбоку, из-за кустов, вышел мужчина и загородил ей дорогу. Она отпрянула назад и ухватилась за пастора. Перед ними стоял индеец – черные волосы спадали на плечи, над агатовыми глазами нависали черные густые брови. Индеец был одет в грязную полотняную рубашку и штаны, расшитые кожей. За поясом торчал нож с длинной рукояткой, а на шее висело ожерелье, сделанное из клыков диких животных. Вид у него был воинственный и устрашающий.

Первой мыслью Аманды, насмерть перепуганной индейцем, было повернуться и убежать, но пастор крепко держал ее за руку. Ничего не оставалось делать, как просто спрятаться за спину преподобного Стори.

– Ничего страшного, – успокаивал девушку Коул. – Он нам ничего не сделает.

Коул повернулся к индейцу и произнес несколько слов, непонятных Аманде. Индеец что-то ответил, повернулся и исчез туда, откуда так неожиданно появился.

Аманда молча наблюдала за этой сценой, едва понимая, что к чему, так быстро все произошло. Только не прошедшее еще чувство страха подтверждало, что все случилось на самом деле.

– Все в порядке, – повторил Коул, все еще держа ее за руку. – Вам не стоит волноваться. Это был одинокий апачи, он заблудился.

Аманда отпустила руку.

– Но… вы разговаривали с ним. Откуда вы знаете их язык?

– Я уже рассказывал вам, что жил некоторое время на ранчо, именно в этих краях. У нас был слуга-индеец. Я выучил кое-какие слова на всякий случай.

– Звучит убедительно, но… – Аманда могла поклясться, что индеец и священник знают друг друга. – Но…

– Посмотрите, – прервал ее Коул, – мы пришли. Все уже замечательно приготовлено.

Две лужайки были заставлены столами и стульями. Над ними висели гирлянды фонарей и лент. На столах стояли корзины со снедью. Вокруг были люди, празднично одетые и радостные: мужчины в сюртуках, их жены и дочери в ярких, цветастых платьях всевозможных фасонов. Дети носились по лужайкам, толкались и играли.

Аманда заколебалась. Она тут же

забыла об индейце и спохватилась, что никого не знает. Ей вдруг стало стыдно.

Коул заметил ее колебания.

– Не переживайте так, я вас сейчас представлю, – сказал он и взял ее под руку.

– Пожалуйста, не оставляйте меня, – выдохнула она, – по крайней мере, не сразу…

Он засмеялся и повел Аманду к собравшимся горожанам.

Глава 11

Как оказалось, Аманда уже знала кое-кого из тех, кто пришел на благотворительный ужин. Сначала она заметила коротенькую фигуру полноватого Уоррена Питерса. Рядом стояла его жена, пухленькая, розовощекая женщина в темно-голубом платье с модным турнюром. Она держала за руки двух кудрявых шустрых внуков. Питере, который знал абсолютно всех, с удовольствием представлял Аманду. Девушка и не заметила, как оказалась втянутой в общий разговор. Спустя некоторое время она поняла, что ей здесь очень нравится. Прихожане церкви Святого Ансельма выгодно отличались от тех обитателей Тумстоуна, с которыми Аман-де уже пришлось столкнуться. Ей было спокойно и хорошо, причем прихожане совсем не собирались обращать новенькую в свою веру немедленно. Незнакомые люди проявляли искренний интерес к планам Аманды. Многие выражали надежду, что она все-таки останется в городе и откроет аптеку, тем самым заставляя всерьез задуматься, стоит ли торопиться с отъездом в Сент-Луис.

Вскоре Аманда потеряла из виду преподобного Стори, которого в тот момент решительно атаковали две молодые дамы из прихода. Однако Аманда, увлеченная новыми знакомыми, на время забыла о пасторе. Несколько раз Коул бросал многозначительные взгляды в ее сторону, но девушка была слишком поглощена разговором. Он обещал вернуться к ней, как только закончится ужин, но никак не мог отделаться от многочисленных поклонниц.

Аманда сидела на стуле под деревом, когда увидела, что к ней с двумя стаканами пунша идет жена Линдера Уолтона.

– Думаю, вы не откажетесь выпить холодненького, – предложила она и протянула стакан Аманде. – Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

– О, пожалуйста, – ответила Аманда, подбирая свои юбки, чтобы освободить место рядом. – Спасибо за угощение. В жару хочется нить даже вечером.

Либби Уолтон понравилась Аманде с первого взгляда. У нее было ангельское выражение лица, а в уголках глаз – множество мелких морщинок, наверное от того, что Либби часто смеялась. Полная фигура этой женщины напомнила Аманде миссис Эбернези, которая осталась в Сент-Луисе. У них было много общего и во внешности, и в манере общения, и в отношении к людям, по-матерински теплом. И Либби, и миссис Эбернези были бесхитростны и лишены всякого притворства.

– Как вам понравился Тумстоун? – спросила Либби, развязывая ленточки на шляпе, чтобы ветер обдувал лицо. – Вы не шокированы? Места у нас дикие.

– Немного. Когда идешь по Аллен-стрит, того и гляди, чтобы кто-нибудь не сбил с ног, выбегая из пивной. А стрельба, наверное, у вас не прекращается. Я слышала ее все время, пока убирала в аптеке.

– Да. Это ковбои «выпускают пар». У нас в городе говорят, что каждое утро кого-нибудь убивают. Правда, о Додж-Сити говорят то же самое. Многие считают Тумстоун чересчур погрязшим во грехах. – Миссис Уолтон задумалась. – Конечно, грешников здесь много, но ведь есть и другие люди…