Опасный роман
Шрифт:
— Я не пойду без тебя!
— Дуреха, я приду следом. На хрена мне целоваться с твоим чокнутым папенькой?
— Я не помню…
— Все ты помнишь. Метров триста мой. Беги что есть силы.
— Дон!
— Ти-хо. Все будет хорошо. Веришь?
— Дон! Я их не убивала.
— Я знаю, маленькая. Приготовься.
Треск кустов и плеск воды. Дон прицелился и выстрелил. Из зарослей послышалось сдавленное проклятие, и Лили увидела наконец того, чье имя было в их доме под запретом. Дункан Малкехи стоял прямо перед хижиной, шагах в двадцати.
— Фергюсон! Не дури. Ты сам знаешь, что
— Кто? Твои люди? Да они уже грызутся у тебя за спиной, а если я вышибу тебе мозги, вообще забудут твое имя. Стой на месте!
— Ах ты, щенок! Где эта сучка?
— Фу, Малкехи, это ведь твоя дочь!
— Кто тебе это сказал?
— Это все знают. Она на тебя даже похожа. Рыжая.
— Фергюсон, за мной идут двадцать человек. Все твои спецназовские штучки тебе не помогут.
— Черта лысого двадцать человек знают, как пройти через болото. Я удивлен, что ты прошел.
— Ха! А знаешь, кто меня навел? Твой дружок Раш. Из чистой порядочности. Он не ожидал, что девчонка окажется такой змеей.
— Это неправда…
— Так ты здесь, маленькая дрянь? Убью!
Дон выстрелил еще несколько раз, и Малкехи был вынужден отступить. Лили в отчаянии посмотрела на своего защитника, и тогда он кивнул ей.
— Давай. Готова? Раз. Два. Три!!!
Она вылетела из дома и побежала, лопатками ощущая еще не прилетевшую пулю. Ноги несли ее сами, хотя вязкий песок затруднял бег. Лили неслась вперед, и адреналин бешеными дозами вбрасывался в кровь, делая весь мир вокруг странно четким и недобрым. Каждая коряга могла стать концом ее пути, но вот она сделала последний рывок — и прямо перед ней открылась река. Камыши шуршали у берега, под водой наверняка жили какие-нибудь не слишком приятные звери, но Лили Норвуд даже не вспомнила о них. Она с разбега бросилась в воду, к спасительным камышам. Секундой позже — хотя ей казалось, что прошел целый век, вслед за ней обрушился Дон Фергюсон.
Лодки не было. Нигде. Лили стояла по грудь в воде и тупо смотрела на мутную зеленую поверхность речной глади. Рядом страшно и грязно выругался Дон Фергюсон.
Перед ними была река, позади — Дункан Малкехи со своими головорезами.
— Это конец, Дон. Знаешь, я пойду к нему, а ты уходи. Он прав, это не твое дело. Я попытаюсь объяснить ему, а если он меня и не станет слушать, все равно. У меня больше нет сил бороться.
Волчьи глаза оказались совсем близко.
— Нет сил? Да мы еще даже не начали, куколка! И не смей говорить мне подобные вещи. Я уже немолод. Могу треснуть от злости. Ломай камышину.
— Что?
— С трубкой плавала?
— Ну?
— Делай из камыша трубку и лезь под воду, только быстро. Я его остановлю ненадолго, а потом мы уйдем.
— Куда?! У нас же нет лодки!
— Делай что говорят!
Лили погрузилась в мутную воду, лихорадочно дыша через импровизированную трубку. Звуки стали глуше, но она все-таки расслышала два громких хлопка рядом с собой, слившихся с третьим, дальним.
Наверху происходило вот что.
— Фергюсон! Я уже здесь. Перестань играть в скаутов. С детства не любил этих прилизанных зануд.
— Я тоже. Малкехи, отстань, а?
— Я
— А я сказал, ты ее не получишь. Ты не там ищешь.
— Я разберусь. Прижму ее покрепче, и она все расскажет.
— Ей нечего рассказывать. Она убежала от живых Гарри и Базза.
— Ага. А потом Сондерс их застрелил. Иди к дьяволу, придурок.
— У тебя же есть собака, Малкехи. Волкодав, не так ли? Почему он не лаял? Почему дал уйти убийце?
— Откуда я знаю!
— А ты подумай. Наверняка это был кто-то, кого собака знает. Кто?
— Тебе всех поименно назвать, сынок? Даймон не бросается на моих гостей. Эта девка приехала на машине и вошла в дом…
— Да, а потом спокойно вышла оттуда, медленно развернулась и величаво отъехала.
— Величаво? Да она полдорожки вспахала своими колесами!
— Вот видишь! И Даймон на это спокойно прореагировал?
— Что ты хочешь сказать?
— Его увели, чтобы дать ей уехать. Потом заперли, а может, просто оставили в саду. Убийца, понимаешь ты это? Убийца, которого Даймон хорошо знал и потому не тронул. Откуда у тебя пес?
— Подарили.
— Кто?
— Не твое дело. Ты мне надоел. Отдавай
Малкехи шагнул вперед, и Дон выстрелил. Рыжий великан выругался и схватился за плечо. Ткань куртки начала стремительно темнеть. Малкехи с усилием вскинул карабин и выстрелил, почти не целясь. Дон выстрелил одновременно с ним. Малкехи выронил винтовку и качнулся вперед, а Дон Фергюсон торопливо зашарил рукой вокруг себя в поисках Лили. Что-то показалось ему странным и заслуживающим внимания, но странностей в последнее время было так много, а времени так мало…
Потом он плыл и толкал ее перед собой, ругался страшными словами, умолял потерпеть, а она все реже взмахивала онемевшими руками, висела на нем мертвым грузом и почти обрадовалась, когда стремнина подхватила их обоих и понесла уже по собственной воле. Последнее, что смогла сделать Лили, это накрепко вцепиться в руку Дона Фергюсона и закрыть глаза.
Сколько продолжалось это кошмарное путешествие, она не могла сказать даже примерно. В том месте, где они выплыли на стремнину, скорость течения достигала скорости автомобиля, поэтому влиять на ход событий они никак не могли. Попадись им на пути валун или порог — и растерзанные тела Лили Норвуд и Дона Фергюсона достались бы стервятникам, с надеждой кружившим над ними, но судьба не спешила приговаривать их к смерти.
Дон ухитрился схватиться за сухое дерево, лежащее поперек потока. Лили при всем желании не могла его отпустить — у нее свело руки. Через несколько секунд Дон Фергюсон осторожно, по миллиметру стал продвигаться вдоль бревна к берегу.
Они просто рухнули на мокрые камни и несколько минут — или веков — лежали неподвижно. Потом Лили пошевелила ногой, уверенная, что ей это не удастся. У нее было полное ощущение, что все кости в ее теле раздроблены в пыль.
Оказалось, все не так уж плохо, по крайней мере с ней. Дону Фергюсону повезло меньше. Когда она тронула его за плечо, он застонал, и Лили с ужасом увидела, что он ранен, прочем, силы у него, как ни странно, все еще оставались. Он даже подмигнул ей, потом сильно побледнел и хрипло произнес: