Операции английского флота в мировую войну

Корбетт Джулиан Стаффорд

Не оставалось почти никаких сомнений, что форты приведены к молчанию, и вскоре, после 3 час., адм. Карден приказал тральщикам с миноносцами войти в пролив, а прикрывающим их линейным кораблям приблизиться к укреплениям. Оставаясь на ходу, Albion должен был действовать по южному берегу, а Triumph — по северному, чтобы уничтожить все уцелевшие орудия. С 10 каб. корабли открыли сильный обстрел средней артиллерией, на что последовал ответ по Albion из одного орудия с Оркание. Albion с Agamemnon и Irresistible немедленно сосредоточили огонь по Оркание, и батарея прекратила стрельбу. На Седд-ул-Бахра, по полученным донесениям, все орудия были выведены из строя. Форты Хеллес и Кум-Кале сделали по одному залпу каждый.

Это были последние турецкие выстрелы, не считая нескольких беспорядочных и безрезультатных выстрелов полевых батарей, обнаружить которых не удалось.

В 4 ч. д. тральщикам было приказано приступить к работе под защитой Vengeance, Albion и Triumph; остальные корабли на ночь пошли к якорному месту на Тенедосе.

Таким образом, за неделю от начала первой фазы операции дело как будто наладилось и сулило обнадеживающие перспективы, хотя погода и сильно задержала операцию.

«Великолепный день, — писал адм. Гепратт, — предвещающий нам успех кампании, о чем я сегодня вечером поставил в известность правительство республики» [73] .

Во

всяком случае было сделано достаточно, чтобы приступить к выполнению второй фазы операции. Она должна была начаться атакой группы батарей Дарданос, построенных специально для защиты минных заграждений. Форт Дарданос (№ 8) — главный в группе, расположенный на азиатском берегу, — находился на 300 футов выше уровня моря. По нашим сведениям, он имел два 150-мм орудия и 3 морских, снятых с Мессудие, погибшего от нашей торпеды в бухте Сари-Сиглар. Около двух миль к югу имелась другая батарея, которую мы называли Уайт-Клифф, турки — Джевад-паша (№ 8). Она была построена недавно и не имела еще артиллерии. О ней, равно как о других пяти вспомогательных батареях этой группы, мы не знали в то время ничего. Все они были сооружены после первой бомбардировки и вооружены 32 скорострельными морскими пушками Гочкиса и полевыми орудиями. На европейском берегу напротив Дарданоса находилась также новая батарея — Мессудие (№ 7), вооруженная такими же 150-мм орудиями, причем она, в свою очередь, поддерживалась семью вспомогательными батареями, на которых были установлены 33 полевых и легких морских орудия. Таким образом, число орудий, защищавших внешнее минное поле, достигало 65. Общий план атаки предусматривал посылку по одному линейному кораблю вдоль каждого берега с тральщиком впереди и позади.

73

По сведениям, полученным от турок после заключения мира, бомбардировка этого дня имела следующие результаты: на Кум-Кале и Седд-ул-Бахра все орудия были выведены из строя, на Оркание 1 орудие разбито и 1 выведено из строя, а на Хеллес — оба орудия повреждены.

«Эти корабли, — говорилось в боевом приказе, — должны разрушать укрепления по обоим берегам, вплоть до м. Кефец. Поддерживая друг друга, они действуют установленными гаубицами против полевой артиллерии противника и не должны подходить под выстрелы фортов в узкости. Гидросамолеты оказывают кораблям возможную помощь».

В операцию были назначены Albion и Triumph и присоединившийся накануне к эскадре старый Majestic с установленными на башнях гаубицами. Но честь войти первыми в пролив досталась все-таки не им, так как группа тральщиков, приступившая к работе после ухода эскадры под эскортом миноносцев, ночью прошла на 4 мили вверх по течению. Тральщики донесли, что мин не обнаружено, и в 8 ч. у. 3 линейных корабля пошли за ними.

Первая часть их задачи сводилась к окончательному разрушению Седд-ул-Бахра и Кум-Кале с тыла, Albion должен был обстрелять наблюдательный пост и торпедную станцию ниже брошенной батареи де-Тотт, а Majestic — разрушить мост через р. Мендере на шоссе между Кум-Кале и Чанак. Все это корабли выполнили своими 152-мм орудиями, не получив ответа с берега. Между 10 и 11 час. они пошли далее к границе протраленного пространства, имея впереди тральщики и миноносцы. Albion пошел по северному берегу и вскоре после полудня, находясь в 60 каб. от форта Дарданос, открыл по нему огонь из 305-мм орудий. Вскоре к стрельбе его присоединился Majestic, открывший огонь с предельной дистанции по противоположному берегу. Одновременно он стрелял по полевым батареям, обнаруженным на валу Ин-Тепе. Эти батареи не отвечали, но другие время от времени открывали огонь. Суда продолжали свой путь, бомбардируя Дарданос и стараясь нащупать батареи. Форт молчал, миноносцы обыскивали северный берег, стараясь обнаружить батареи, и уничтожали буи, показывавшие дистанции. Операция безнаказанно продолжалась почти до 3 час., но затем обстановка переменилась — скрытые батареи заговорили. Оба корабля попали под огонь гаубиц и полевых орудий, места которых они не могли обнаружить. Казалось, что они действовали откуда-то с горы, находящейся на SW от Эрен-Киой, но летчики не могли их найти. Расстояние сильно уменьшилось, и огонь батарей чувствительно давал себя знать. Фактически это явилось нашим первым препятствием, хотя и не совсем неожиданным, но из него суждено было развернуться серьезной угрозе успеху всего дела. План обороны был разработан турками после первой бомбардировки в ноябре. В то время, кроме всем известных долговременных укреплений и нескольких вспомогательных батарей, не существовало никаких оборонительных сооружений, но к концу года противник установил 20 замаскированных 152-мм подвижных гаубичных батарей в районе Эрен-Киой и 12 — в расщелинах гор на европейском берегу, в районе форта Мессудие (№ 7). В течение января и февраля были добавлены еще 4 подвижные гаубицы и, кроме того, 24 203-мм и 152-мм мортиры, так что к моменту описываемых событий артиллерия в этих районах насчитывала свыше 50 тяжелых орудий, не считая легких гаубиц и мортир. Назначение этих батарей заключалось в обстреле кораблей в проливе, а самое главное, в поддержании заградительного огня с целью не допустить корабли войти в опасную для внутренних фортов зону, не дать кораблям возможности стать на якорь на удобной позиции и принудить их вести бомбардировки на ходу. Поставленная цель вполне удалась противнику. Albion и Majestic очень скоро пришлось убедиться, что, только постоянно меняя места, они могут избежать серьезных повреждений. Majestic получил попадания ниже ватерлинии, и в 4 часа адм. де-Робек сделал ему сигнал отойти. Адмирал, исследуя с утра азиатский берег, чтобы найти скрытые батареи, обнаружил и уничтожил 1 полевую батарею, установленную на холме близ Иени-Шер. Его крейсер Dublin обыскивал побережье поблизости от Иени-Киой, где были замечены отряды турок, бежавших из Кум-Кале при бомбардировке этого форта Majestic. Однако, около 12 час, когда де-Робек продвинулся к входу в пролив, он обнаружил у Кум-Кале еще 1 явно оставленную прислугой полевую батарею, орудия которой стояли, однако, нетронутыми. Погода стояла тихая, и представлялся прекрасный случай послать подрывную партию, но высадки в этот день не предполагалось делать, и Плимутский батальон, который должен был выступать первым, находился в 12 милях на транспортах в Тенедосе. Однако, обстановка была слишком заманчивой, и де-Робек сделал сигнал, испрашивая разрешение послать людей на берег. Согласие было получено с указанием высадить вместе с тем и десант для поддержки подрывных партий. Последнее не представляло затруднений, так как вся местность была покинута противником, и судовой морской пехоты имелось достаточно не только для выполнения плана адмирала в отношении азиатского берега, но и для большего. Кругом царило полное спокойствие, и де-Робек решил послать подрывные партии на оба берега и ни в коем случае не ограничиваться уничтожением полевой батареи на азиатском берегу. В 2 часа последовали соответствующие приказания. Для европейского берега подрывную партию давал Irresistible, а для Кум-Кале — Vengeance, причем оба корабля, вместе с Cornwallis, Dublin, Racoon и Basilisk, занимали позицию, прикрывающую работы с моря. Десант с Vengeance, которому предстояла более широкая задача, высаживался первым. Он состоял из 50 пехотинцев под командой майора Херио и подрывной партии под командой кап. — лейт. Робинсона. Десант имел инструкции, помимо действий в Кум-Кале, продвинуться дальше до Оркание и уничтожить как орудия на батарее, так и 2 аэропушки, обнаруженные у гробницы Ахиллеса. Кроме того, десант должен был закончить разрушение моста через р. Мендере.

Операция предстояла серьезная,

и для ее поддержки Dublin стал на позицию вплотную к Иени-Шер. Vengeance остался на якоре против кладбища, позади Кум-Кале, а Basilisk держался в устье Мендере. В 2 ч. 30 м. десант беспрепятственно высадился у пристани, недалеко от разрушенного форта, и немедленно двинулся вперед через деревню. До кладбища он не встретил никакого сопротивления, но здесь попал под ружейный огонь, который вскоре стал столь жарким, что десанту пришлось укрыться в складках местности за кладбищем. Особенно энергичная стрельба велась с ветряных мельниц, расположенных на холме между ним и Иени-Шер. Dublin немедленно обстрелял лиддитными снарядами все пространство, откуда шла стрельба, и через 3 мин. превратил эти мельницы в развалины. Однако, морская пехота не могла двинуться дальше. Взвод, высланный с левого фланга, по направлению р. Мендере, был отброшен с потерями, и отряд попал под перекрестный огонь с реки и с северной части кладбища, в тылу. При таком положении трудно было достигнуть Оркание, но кап. — лейт. Робинсон все-таки решил попробовать пробиться с подрывной партией до гробницы Ахиллеса. Пройдя полпути без потерь и не зная, занят ли Оркание или нет, он, не желая рисковать понапрасну людьми, дальше пошел один, захватив с собой пироксилиновый патрон. Аэропушки оказались брошенными прислугой, и, взорвав одну, Робинсон возвратился обратно за новым патроном. К этому времени Dublin подавил огонь с Иени-Шер, и подрывная партия в полном составе пробралась на Оркание, где уничтожила вторую аэропушку и взорвала уцелевшую орудийную установку батареи. Мост на р. Мендере остался нетронутым, так как майор Херио передал на Vengeance, что неприятель держится в значительных силах; де-Робек отозвал десант, который благополучно возвратился на корабль, потеряв одного убитым и двух ранеными.

На европейском берегу десант с Irresistible высадился у Седд-ул-Бахра. Морская пехота в числе 45 человек, под командой кап. Пантона, заняла позицию у ветряных мельниц к востоку от деревни, выслав дозор к старинному замку, расположенному на высотах, и подрывная партия в числе 30 матросов, разделившись на 4 отряда, приступила к работе. Пехотный дозор тоже подвергся нападению и вынужден был отступить, но Irresistible быстро прекратил наступление турок, открыв огонь из 152-мм артиллерии. 4 из шести тяжелых орудий форта оказались неповрежденными и были взорваны. Десант не понес никаких потерь, не считая нескольких, легко раненных осколками взорванных орудий. Неприятель не обнаруживал никаких признаков активности, и десанту было приказано следовать на форт Хеллес. Однако, по мере его продвижения было обнаружено накапливание значительных сил противника и было решено прекратить дальнейшее выполнение операции. Десант возвратился, успев все же уничтожить близ форта две 75-мм полевые пушки.

В общем для начала успех носил многообещающий характер, но многое оставалось еще впереди. Предстояло уничтожить орудия Кум-Кале, батарею на р. Мендере и мост. Последний пострадал от стрельбы Majestic и Basilisk, но далеко не был разрушен. Адм. Карден предполагал произвести эту работу и закончить разрушение фортов на следующий день и приказал де-Робеку продолжить бомбардировку, дабы не дать туркам возможности возвратиться на форты. С наступлением темноты тральщики под прикрытием миноносцев возобновили работу, а транспорты с морской пехотой начали приготовления для высадки. Но неудача с погодой нас преследовала. Утром 27 февраля задул жестокий шторм; дождь настолько уменьшал видимость, что рассчитывать на какой-либо успех в проливе не приходилось, и намеченную высадку значительных сил пехоты пришлось отложить. Позднее к вечеру Irresistible удалось послать на берег подрывную партию к Седд-ул-Бахра под командой лейт. Сандфорда. В прикрытие было оправлено 78 человек морской пехоты с двумя офицерами. Объектом действий были 6 современных крупповских 162-мм мортир.

Как и накануне, морская пехота подверглась обстрелу, и работу пришлось вести под огнем, причем противник находился в расстоянии не более 250 сажен от мортир. Тем не менее Сандфорд взорвал мортиры, из которых 4 разлетелись в куски, а у двух оторвало казенные части. Затем под прикрытием 152-мм и двенадцатифунтовых орудий Irresistible десант без потерь возвратился обратно.

28 февраля шторм от NO достиг такой силы, что не только высадка, но и вообще никакие операции в проливе не были возможны. Месяц закончился, не дав дальнейших результатов. Март не принес улучшения погоды, шторм продолжался, и все приготовления к высадке в широком масштабе были приостановлены. Де-Робек получил приказание послать, если он найдет возможным, 3 корабля в пролив уничтожить орудия, командующие над протраленной зоной, и привести к молчанию полевые орудия, а четвертый корабль отправить для наблюдения за покинутыми фортами. Как и обычно, де-Робек не возражал и отправил все 4 корабля, перенеся флаг на Irresistible, оставив наблюдение за фортами лично за собой. Vengeance пошел на Мудрос для чистки котлов. Полученные от адм. Кардена инструкции он понимал как разрешение дальнейшей атаки промежуточных укреплений и приказал Albion и Triumph обстрелять форт Дарданос и произвести разведку новых батарей, установленных в двух милях ниже его. Ocean и Majestic должны были обнаружить и уничтожить подвижные гаубичные батареи. Ocean все утро старался отыскать орудия в районе старинного замка в тылу Седд-ул-Бахра, действовавшие по десанту. В полдень, когда присоединился Majestic, оба корабля пошли вперед и быстро попали под огонь двух полевых батарей, установленных неподалеку от гробницы Ахиллеса. Приведя их через несколько минут к молчанию, корабли пошли дальше по направлению к Эрен-Киой, но снова были обстреляны гаубицами, стоявшими в деревне. Irresistible, стоявший на якоре у Седд-ул-Бахра, немедленно снялся и пошел на поддержку, поднявшись до Эски-Кале, расположенного в двух милях ниже Эрен-Киой. Из этого пункта все 3 корабля в 12 ч. 30 м. открыли столь действительный огонь, что заставили замолчать гаубицы, и де-Робек в 1 ч. д. сделал сигнал Ocean и Triumph начать движение. В это момент на европейском берегу батареи, которые Ocean старался обнаружить, открыли ураганный огонь, и сигнал был отменен.

В 1 ч. 15 м. стрельба утихла, и адмирал, повторив сигнал, отошел совместно с Ocean ко входу в пролив для намеченной им новой операции. Тем временем Albion и Triumph, имея впереди 2 миноносца, медленно двигались вверх по проливу с целью начать обстрел Дарданоса, но, когда достигли границы протраленного пространства и готовились открыть огонь, принуждены были уменьшить ход, так как миноносцы, обнаружив мину, задержались и мешали стрельбе. Пока корабли ждали, с европейского берега снова начался обстрел. На этот раз огонь был настолько метким, что кораблям пришлось описывать циркуляции, чтобы избежать попаданий. При таких условиях не могло быть никаких надежд на успешную бомбардировку Дарданоса, и оба корабля сосредоточили огонь по батареям европейского берега и орудиям Эрен-Киой. Результат не замедлил сказаться; с Triumph были замечены 2 прямых попадания на европейском берегу, и в 2 ч. 25 м. было сочтено возможным возобновить попытку против Дарданоса. Поэтому Ocean повернул вправо от европейского берега, но немедленно попал под такой меткий огонь с Эрен-Киой, что ему не оставалось ничего другого, как возобновить циркуляции. Орудия на берегу были расположены и замаскированы весьма умело, и разделаться с ними было очень трудно. Хотя Majestic и подошел на дальность действия своих гаубиц, снаряды с обеих сторон сыпались градом. От перекрестного огня корабли имели много попаданий, но повреждения были незначительны. Описывая циркуляции, они сбивали стрельбу турецких комендоров, но все же их действия сводились лишь к непроизводительной трате снарядов, ввиду чего корабли были отозваны для работы, более обещающей успех.