Операция «андраши»
Шрифт:
— Вот это дело. Ну, раз вы решили…
Он перешел к необходимым частностям, и Том заметил, что слушает его с напряженным вниманием.
— До Емельянова Двора, — говорил Станко, отсчитывая мили изящным взлетом пальцев правой руки, — зам нужно будет ползти между Сушацем и Сишацем. Ползти по старому рву. Ты его знаешь, Митя. Ползти, только ползти, потому что на правом склоне и на левом склоне стоят часовые с ракетницами. И на обоих склонах по пулемету. — Станко раскинул руки. — Но если вы будете ползти совсем тихо, без единого звука, они вас
Корнуэлл молчал,
— Значит, они смогут сами пробраться, Станко? — спросил Бора. — Одни?
— А что же? Раз у нас, троих, получилось, так получится и у других троих. Или четверых. Если они все надежные люди. И умеют двигаться быстро и без шума.
Бора сказал медленно:
— Но их семеро. Считая двух пленных.
В наступившей тишине Станко опустил глаза и сказал зло:
— Ты думаешь, я не провел бы семерых, если бы там могли пройти семеро?
Бора произнес вслух то, что думали они все:
— То есть семеро наших…
На этом они кончили. Корнуэлл уже даже не слушал. Они торопливо попрощались со Станко и его бойцами. И с Борой.
Он сжал руку Боры обеими руками:
— Дурак ты старый, Бора. Ну, чего ты от нас уходишь?
Но Бора покачал головой, глядя на их руки, сплетенные в пожатии.
— У тебя нет больше сил терпеть, Бора, так, что ли?
Бора отнял руку, шагнул вперед и стиснул его в неуклюжих объятиях. Маленький крючковатый нос Боры тыкался в его щеку, голос Боры бормотал бессмысленные слова.
Когда они начали подниматься в гору, он оглянулся. Те четверо уже вдалеке смотрели им вслед. Он увидел, как они помахали ему и скрылись за деревьями справа.
Корнуэлл повел их назад, в Бешеново. Они вновь поднялись по дороге к каменоломне и вскарабкались по склону среди молодых лиственниц. Тесной кучкой они вошли в лес на гребне. Он, Митя, Корнуэлл. И двое пленных.
Глава 17
В монастыре Корнуэлл развязал Андраши и девушку — без объяснений, молча, и так же молча связал пленных. Связал и вытолкнул в соседнюю комнату. Потом вернулся и сел, привалившись к стене, ни на кого не глядя.
Но Андраши тут же принялся снова доказывать, что им следует вернуться к реке, перебраться на другой берег, найти безопасное убежище. Они не мешали ему говорить. Том перехватил взгляд Мити и отвернулся. Он знал, о чем думает Митя. Он сам думал о том же.
Наверное, и Андраши об этом думает. Андраши просто тянет время. В надежде, что вдруг найдется какой-нибудь другой выход.
Но другого выхода не найдется.
Андраши
— Да, это правда. Спасая себя, мы вынуждены будем спасать и вас, таких людей, как вы. Это очевидно.
— Интересно, — говорил в ответ Андраши. — Ведь то, что им требуется от меня, — это, так сказать, вклад в будущее. Наука об атомах еще очень, очень молода.
Том сказал — просто чтобы сказать что-нибудь:
— То есть уже не для этой войны?
— О, возможно, я, кроме того, требуюсь им и для этой войны. — Андраши даже сумел усмехнуться. — У них есть выбор.
И тут вдруг он ясно понял, что ему хочется сказать, что ему хотелось сказать все это время.
— Правильно, — сказал он. — Выбор есть. Сейчас, верно? Вот здесь. — Он указал на соседнюю комнату. — В том, что касается этой войны, вопрос стоит так: вы или они, верно? Выигрыш или проигрыш. Спасем мы вас или спасем их?
— Вы можете взять их с собой.
— Нет. Теперь уже не можем. Андраши испробовал другую тактику:
— Тогда я обличу вас в убийстве. Сообщу вашим правительствам, что вы убийцы.
— Мы теперь все убийцы.
— Так, значит, можно спасти мир с помощью убийств?
— А как-нибудь иначе можно? Андраши зло посмотрел на него.
— Ах, так, значит, кровь за кровь? Вы, конечно, думаете о тех двух женщинах?
— Если хотите. Но это неважно.
Он не заметил, что Корнуэлл встал. Он даже не подобрал ноги, когда Корнуэлл, пошатываясь, прошел мимо. В трех шагах перед ним Андраши наклонялся вперед и размахивал руками. Ему почудилось, что Корнуэлл как будто вошел в соседнюю комнату.
— Это чудовищно!.. — кричал Андраши.
Но конец фразы утонул в ошеломляющем грохоте автоматной очереди.
Одна очередь. Еще одна. И тишина.
Они вскочили на ноги, но они не успели. Корнуэлл, спотыкаясь, прошел по двору мимо двери. Они увидели, как рука в хаки подняла автомат. Они увидели, как дернулось и вскинулось его тело, отброшенное назад пулями. Они увидели, как он упал навзничь на груду досок. Когда они подбежали к нему, у них недостало сил посмотреть на размозженную голову без лица.
Они стояли посреди двора, как смятые глиняные фигурки, А жизнь уходила от них, лишая их последних остатков достоинства, и самое их присутствие тут было грязным кощунством. Ничто не вторгалось в их тупое молчание, только где-то вдали с окутанных туманом деревьев падали капли росы — где-то там, в мире, который закрылся для них, живой частью которого они перестали быть. Минуты втаптывали их в землю, слагаясь в мертвую тяжесть пустых часов.
Они ушли оттуда.
Но они не могли оставить трупы валяться там. Им необходимо было потрогать их, осознать факт смерти. И перед тем, как уйти, они принудили себя стащить трупы в темный подвал — по очереди, за ноги, так что головы подпрыгивали и стучали на каменных ступеньках.