Операция "Берег"
Шрифт:
— Хорош бубнить, момент тонкий, серьезный, — строго призвал командир. — Хамедов, пулемет сними, снаружи прикроешь, там наших совсем мало, плотность огня нужно обеспечить. Митрич, ты тоже это… винтовку возьми, раз уж прославился снайпером. Тищенко, вот здесь поворачивай…
«Тридцатьчетверка» преодолела завал у кирхи, волоча за собой дребезжащую арматуру и провода, выползла в узкий, почти нетронутый бомбами и снарядами переулок. Впереди засигналили фонариком, «ноль-второй» остановился.
— Грац, ты у орудия, остальные высаживаются. Тищенко, ты проезд
Оберегая винтовку, Митрич выбрался из башни. Выяснилось, что рядом прячется бронетранспортер «Линды»:
— Прибыли? — уточнил из темноты знакомый голос старшины Тимки. — Товарищ старленант, я стрелков забираю?
— Вернешь в полной ценности, — мрачно предупредил Терсков. — А вы смотрите… это сугубо временное перемещение, вы мне в экипаже позарез нужны.
— Так точно, мы чуток стрельнем и назад, — заверил Митрич.
— Вот именно, чуток, — старший лейтенант перевесил автомат на шею и вместе с мехводом пошел к выезду на набережную — там всё стлался над парапетом густой дым, казалось, прусская ночь пытается утечь прочь, да никак не может — хвост тяжелыми гусеницами «тридцатьчетверок» прищемили.
Митрич подивился своему странному настроению — что-то на поэзию не вовремя потянуло. С другой стороны, головная боль ушла, настроение боевое, снаружи все ж чуть легче дышать.
Поднимались по лестнице — на площадке второго этажа раскинулся мертвый немец в солдатской форме, тянул руки к разбитому окну.
— Ишь, раскорячился, — пробормотал Хамедов, удобнее перехватывая пулемет. — Что там наверху, а, Тимофей?
— В соседний дом перейдем, в стене дыра пробита. А там, как говорит начальство, «штучный панорамный пентхаус с видом на реку». В смысле, на чердаке отличная позиция. Засядете с удобством.
— Это понятно, по общей обстановке что? — Митрич, нагруженный пулеметными дисками, с трудом протиснулся мимо выдвинутого на лестницу пианино — эвакуировать музыкальный инструмент немцы пытались, что ли? Или просто из вредности захламили площадку?
— Ситуация сложная, поясню наглядно, на месте, — Тимофей глянул на часы. — Еще шесть минут, вполне успеваем.
Чердак оказался не совсем чердаком, а вполне жилым обиталищем, с кроватью и шкафчиками, только окна на уровне пола. Здесь уже сидели радист и внезапная товарищ старший лейтенант Мезина — не снимая наушников, наблюдала в бинокль за набережной на той стороне:
— Прибыли? Пулемет к окну, матрац на подстилку можно со шконки взять. А, снайпер товарищ Иванов, прибыл? Пристраивайся. Днем много успел настрелять?
— Куда там, тащстарлейтенант. Два раза и успел пальнуть. Может разок и попал.
— Скромность украшает настоящего стрелка. Ничего, на танке вы явно побольше успели. Этакая канонада, словно батальон бабахает, — Мезина кивнула в сторону окна.
Действительно, оставшийся в одиночестве «ноль-четвертый» спуску немцам не давал и снарядов не жалел.
— Могу задачу танкистам пояснить? — уточнил вежливый Тимка.
—
Устраиваясь с винтовкой в полутора метрах от разбитого окна, Митрич слушал про обстановку. Старшина излагал точно и толково — вот неглупый парнишка, ему бы в офицеры…
Снайперский прицел разом приблизил дома на той стороне — трехэтажное здание догорало, рядом стояли целые, признаков жизни не заметно, но немцы непременно должны быть. Собственно, об этом уже и сказали.
Ситуация складывалась сложная. На той стороне в подвале — где-то в трех-четырех домах от набережной — сидела наша разведгруппа. Форсировать реку разведчикам было сложно — при них имелись раненые и гражданские, сдвинуться в обход не получалось по тем же причинам. Вытащить разведку было необходимо, вот только людей и по эту сторону стянулось немного — опергруппы продолжали работу по основным заданиям, их оставались прикрывать саперы и техника. Так что тут вот: танк, три пулемета, если вместе с танковым и транспортерским считать, да десяток бойцов. Остальные отвлекают немцев в стороне, изображают ложную переправу. Должно подействовать.
…— Хорошо, что постоянная связь есть. Сейчас начнут прорываться, — закончил Тимофей, поглядывая на часы. — Товарищ Катерина Георгиевна?
— Спускайся к броне, я сигнала дождусь, и тоже, — пробормотала Мезина, морщась и вслушиваясь. — Как бы мы не накаркали со связью. Садятся у них батареи, в решительный момент боги запросто могут и подшутить.
— Дотянут, там батареи хорошие, и Ян там есть, подправит, если что, — заверил старшина. — Я пошел.
Вдумчивый Тимофей исчез.
— На первом этаже фрица вижу, — сказал, разгадывая смутную тень, Митрич. — На фаустника похож, очень подло горбится.
— Угу, туда траншея выходит, ближе к углу тоже каска мелькала, — процедила Мезина и заметно вздрогнула от подавшей признаки жизни рации: — Готовы бродяги, выходят! Даем подтверждение и готовимся. Танкисты — первыми не стрелять, не открываться!
Она беззвучно исчезла.
Танкисты переглянулись:
— Что за жизнь, — вздохнул Митрич. — Опять не стреляй, не шуми. А потом срочно стреляй, шуми. Высшая стратегия! Тут без академии не понять.
— Не шути. Там наши, надо непременно вытащить. Они из самого логова идут, — сказал радист. — А шумнем, когда нужно. Я и сам с автомата дам.
— Да? Тогда имеем все шансы на успех! — вдохновился Митрич, обозревая в прицел вражеские окна и прочее. Опять дым натягивает. Может и к лучшему.
— А на стрельбу будет отдельный приказ? Или по обстоятельствам? — поинтересовался Хамедов, чуть нервно ерзая у пулемета.
— Разберемся, — заверил, но не очень уверенно, радист, готовя свой ППС.
«Без приказа огня не открывать», знакомо-то как — Митрич потерся подбородком о приклад, добротно лакированный, но в общем-то не отличающийся от многочисленных былых, потертых и поцарапанных винтовочных прикладов.