Операция без выстрела
Шрифт:
— Весной 1946 года я узнал, что самым срочным заданием ОУН является убийство Ярослава Галана.
— От кого?
— От Демьяна — окружного проводника ОУН. Он сообщил, что получены указания центрального провода ОУН ликвидировать писателя Ярослава Галана, журналиста Кузьму Пелехатого и протопресвитера Гавриила Костельника. Кроме того, он назвал имена некоторых интеллигентов, которые активно выступали против украинских националистов и подлежали ликвидации.
— Почему Демьян рассказывал об этом именно вам?
— Во Львове у меня были свои люди, поэтому Демьян поручил мне убийство Галана.
— Продолжайте.
— Чтобы выполнить задание организации, я подготовил две группы террористов. Они
28
Добродий — сударь, благодетель (укр.).
— Что было дальше? — спросил Тарасюк.
— Я так и не мог понять, куда клонит Лукашевич, — продолжил Щепанский. — Но отец Добродий объяснил: «Мой сын сделал бы это давно, но вы дали ему не напарника, а трусливого зайца. Дайте храброго хлопца, и Галана как ветром снесет». Лукашевич рекомендовал для убийства Галана районного проводника Скалу, у него, мол, есть люди, способные на все.
— Значит, отец Денис был обо всем информирован? — перебил следователь.
— Да. И не только информирован, но принимал участие в подготовке убийства. Он твердил, что для такого дела не надо жалеть ни сил, ни людей. Я доказывал, что никто не хочет рисковать своей головой. Тогда он сказал со злостью: «Что же это тогда за организация? Вы хотите, чтоб кто-то за вас все сделал? У меня трое сыновей, и я отдаю их на это дело, отдаю и себя. Чего мы все стоим, чего стоит ОУН, если Галан плюет на святой престол, плюет на самого папу?»
— Скажите, отец Денис был психически полноценным человеком?
— В этом нет сомнения. Он был униат и националист, настоящий фанатик. Разговор о Галане его очень волновал. Некоторое время он метался по комнате, потом снова сел за стол и тихонько принялся нашептывать: «Мой старший сын Александр, студент медицинского института, по поручению организации дважды ходил на прием к Галану, как к депутату городского Совета. Александр искал возможности убить его в помещении городского Совета, где тот принимал избирателей. Другой мой сын, Илларий, — студент сельскохозяйственного института. Вместе с другими студентами навещал Галана в его доме с тем же заданием ОУН. Однажды днем Илларий ходил к Галану еще с одним националистом. Их встретила жена писателя. Сказала, что Ярослава Александровича нет дома. Когда узнала, что посетители — студенты, то пригласила в кабинет и дала почитать какие-то газеты, журналы. Они немного подождали и ушли.
— Какое решение вы приняли? — спросил следователь.
— Лукашевич советовал провести акцию на квартире Галана. Просил не мешкать. 8 октября по моему поручению сын Лукашевича Илларий Лукашевич и националист Верес — Тимофей Чмиль — под видом студентов побывали на квартире Галана с намерением его убить, но застали там студентов университета и снова не смогли выполнить задание. 10 октября я встретился со Скалой и спросил, есть ли у него опытный националист, готовый убить Ярослава Галана. Видно, Скалу предупредили об этом, потому что он усмехнулся и ответил: «Конечно, есть. Возьми Михаила Стахура. Он уже выполнял террористические акты и все, что скажешь, сделает. Этот не подведет».
— Лукашевич был знаком со Стахуром? — спросил Тарасюк.
— Нет, я познакомил их через несколько дней. Познакомил и разработал план убийства Галана. Акция должна была произойти на квартире писателя, который привык, что к нему ходят люди. Стахур и Лукашевич улучили момент, когда от Галана вышли студенты, вошли в дом и там его убили.
— После убийства вы виделись с отцом Денисом?
— Да, через несколько дней. Во время встречи он сказал, что Илларий и Стахур от Галана прибежали к нему и показали документы, правительственные награды писателя и деньги, захваченные на квартире после убийства. Отец Денис поздравил меня с успехом, радовался, что сын оправдал его надежды. Я знал, что Илларий уже арестован, но не хотел говорить об этом. Сказал сам Лукашевич: «Мои сыны и другие члены организации заплатят за жизнь Галана своими жизнями, но моя совесть перед святым престолом и богом чиста. Галан уже не будет плевать на папу. Не будет!»
Допрос кончился. Следователь собирал бумаги, завязывал папку. Тарасюк поднялся:
—А думали ли вы, ваш Демьян, отец Денис и другие, что Галан после физической смерти станет для Ватикана, для унии, для всех националистов еще страшнее, еще опаснее, а его литературное наследство станет оружием тысяч честных людей? Ни вы, ни те, кто вас толкал на преступление, не могли и не сможете заглушить то, во что верил и за что боролся Ярослав Галан, за что борется весь украинский народ!
Щепанский сидел молча, уставившись в пол. Позднее он признает:
«Перед судом раскрылась вся картина учиненных мною преступлений. В свое оправдание мне сказать нечего. Но я хочу признаться, что довело меня до такой жизни. Суду известно, что я происхожу из семьи священника. С детства я воспитывался под влиянием пропаганды мракобесов Ватикана… Под влиянием этого фанатизма я совершил бессчетное количество преступлений против украинского народа, против Советской власти, против своего Отечества. Я понимаю, что означает убийство талантливого украинского писателя Ярослава Галана. Но его убийство я организовал, выполняя приказ своих руководителей».
Суд состоялся. Устами прокуроров, которые обвиняли националистических преступников, говорила самая высокая справедливость. Обвинялись не только лукашевичи, стахуры, щепанские, но и все оуновские организации, их покровители и пособники.
Сообщение в обкоме партии об успешной операции против банды Буй-тура-Щепанского, о захвате главаря и других бандитов сделал полковник Соколюк. Затем выступил И. С. Грушецкий.
— Операция «Захватить живым», — сказал секретарь обкома, — была продумана, организована и проведена отлично. Этой операцией чекисты не только обеспечили нормальные условия для работы ряда сел и районов, но и спасли жизнь не одному десятку людей и их детям. Я думаю, что бюро поручит мне встретиться с чекистами, и хотел бы, — он обратился к Соколюку, — не откладывать, а сделать это завтра.