Операция «Феникс»
Шрифт:
— Ничего, — утешал его Сергей, — через час — полтора я вернусь. И мы ещё с тобой споём.
По дороге на Новодевичье Максимов рассказал, что на сей раз Рыжий появился на кладбище в толпе туристов из Западной Германии, так что не сразу его опознали. Когда туристы бродили по кладбищу, Маккензи незаметно отделился от толпы и направился к памятнику.
— Там он возился минуты три, — продолжал Максимов. — Из-за ограды и густого кустарника его было почти не видно.
— А он не заметил нашего человека? — спросил Сергей.
— По-моему, нет. Тот прогуливался с букетом
— А больше к этому памятнику никто не подходил?
— Нет. Больше никого не видели.
Машина остановилась у ворот кладбища. На самом кладбище было многолюдно; по асфальтированным дорожкам бродили толпы туристов. Максимов размашисто зашагал по главной аллее мимо гранитных глыб и бюстов. Потом через ворота в высокой кирпичной стене они прошли на старую часть кладбища, где мелькали имена известных писателей, учёных, общественных деятелей. Вдоль высокой зубчатой монастырской стены Максимов провёл Рублёва в самый глухой угол кладбища, заросший сиренью и густыми липами.
— Вот здесь, Сергей Николаевич. Вот эта могила.
Рублёв увидел памятник в виде небольшой часовенки. В глубокой нише с полукруглыми сводами ангел из белоснежного мрамора с прекрасным и скорбным лицом протягивал в мольбе руки с тонкими пальцами скрипача. Мраморные складки плотного хитона ниспадали упругими волнами. Столько было подлинной скорби, мольбы и покорности неизбежному во всей этой печальной фигуре, что на мгновение Рублёв залюбовался изваянием. Потом его внимание привлекла надпись золотой славянской вязью на цоколе из тёмно-зелёного мрамора.
— Его степенство не жалел денег на бессмертие, — проговорил Рублёв.
— Да, памятник что надо, — согласился Максимов. — Нам с вами такой не поставят.
— Нам наплевать на бронзы многопудье… Впрочем, нет. Сейчас нам придётся обследовать это многопудье самым тщательным образом. Вы не пытались отыскать тайник?
— Можно сказать, нет, — ответил Максимов. — Успел провести только беглый осмотр, но, как говорится, с первой попытки высоту взять не удалось.
Однако Рублёв и Максимов решили, что осматривать памятник сейчас, когда вокруг столько посетителей, нельзя. Вполне возможно, что среди этой толпы находился и тот, с кем поддерживал связь Джозеф Маккензи.
— В семь кладбище закрывается, — сказал им служитель. — И тогда здесь не будет ни души.
Было половина седьмого. Рублёв и Максимов, прогуливаясь по кладбищу, с нетерпением посматривали на часы. Как только аллеи опустели, приступили к осмотру. Сергей разбил всю площадь памятника на сектора. Сначала внимательно осмотрели ограду, затем нижние плиты, щели между ними и, наконец, приступили к нише и фигуре ангела. Особенно детально Сергей осматривал складки ангельского хитона. Он сунул руку во впадину под крыло ангела — и едва не вскрикнул: пальцы наткнулись на свёрнутую бумажку.
— Нашёл! — радостным шёпотом сообщил Максимову. — Нашёл тайник.
— Что-нибудь есть там? — почему-то тоже шёпотом спросил Максимов.
— Есть. Записка. Вот она. — Сергей осторожно, двумя пальцами извлёк вчетверо сложенный пожелтевший
С утра шёл дождь. Вероятно, струйки воды затекли во впадину — записка была мокрая, голубоватые строчки расплылись. Но текст всё же можно было прочесть. Рублёв и Максимов склонились над запиской.
«Отче наш иже еси на небесах! — читали они. — Да святится имя твоё, да придёт царствие твоё. Хлеб наш насущный даждь нам днесь. И не введи нас во искушение, да избави нас от лукавого. Аминь».
— Молитва, что ли? — растерянно пробормотал Максимов.
— Наверное, молитва. — Сергей повертел в руках малограмотно написанную записку. — Бумага не старая, пожелтела, но не сильно. Видно, положена сюда недавно.
— Вероятно, шифр, а? Как вы думаете, Сергей Николаевич?
— Может быть. Во всяком случае, Маккензи — человек осторожный. Если бы его схватили за руку, попробуй придерись: невинная молитва.
— Сергей Николаевич, а может, это не всё? — спросил Максимов. — Может, продолжить поиски? Терпенье и труд…
— Что же, давайте попробуем, — согласился Сергей. Он воткнул записку в щель между постаментом, на котором крепилась фигура ангела, и боковой плитой пиши. — Пусть подсохнет, — сказал он Максимову и снова взялся за обследование памятника.
Они продолжали поиски ещё целых полчаса. Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, косо падая через густую листву. Кладбище затопила сизая вечерняя дымка. С Москвы-реки донёсся протяжный гудок баржи. Рублёв и Максимов обследовали каждый сантиметр памятника, но больше ничего не нашли.
Нужно было уходить. Сергей поискал записку глазами, но в щели, в которую он сунул её посушить, записки не оказалось. Он внимательно осмотрел нишу и траву у постамента, но бумажки нигде не было.
— Что за чертовщина! — воскликнул он. — Какой-то ребус!
— Скорее всего, — высказал предположение Максимов, — записка провалилась в щель. Больше ей некуда деться.
Сергей заглянул в щель: там в темноте белел еле различимый уголок записки.
— Так оно и есть! — воскликнул Сергей. — Провалилась в щель. Наверно, от порыва ветра. Но что же делать?
Максимов сбегал на соседний участок, где велись реставрационные работы, и раздобыл там кусок тонкой проволоки, из которой он сделал крючок. Но вытащить этим крючком записку не удалось.
— Послушай! — воскликнул Рублёв, осматривая плиту. — Она прикреплена четырьмя винтами. Придётся вызвать мастера, чтобы поднял плиту. Втроём, думаю, мы её поднимем. Другого выхода я не вижу.
Максимов отправился в контору кладбища за мастером. Сергей закурил и присел на ближайшую скамейку. Что означала эта записка? Есть ли какая связь между ней и появлением у купеческой могилы Джозефа Маккензи? Может быть, записку положил кто-то другой? Ответ на эти вопросы даст внимательное изучение текста молитвы. Не исключено, что текст молитвы — шифр. Возможно, что между строк написано послание невидимыми чернилами. Во всяком случае, за тайником придётся по-прежнему вести наблюдение, а записку после экспертизы придётся сразу же положить на место.