Операция «Феникс»
Шрифт:
Рудник прятался у своего давнего знакомого, с которым он когда-то работал в автобазе Моссовета. Знакомый жил в глухом переулке неподалёку от Рижского в двухэтажном кирпичном особняке с облезлой штук кой и обшарпанными дверями. Особняк окружали заросли сирени, отчего в комнатах даже в солнечные дни стоял зеленоватый сумрак. Кроме приятеля здесь жили ещё две древние старушки в окружении своры кошек. При встрече с Рудником они изгибали спины и зло сверкали в тёмном парадном зелёными, фосфоресцирующими глазами. Было в них нечто такое, что внушало страх. Ему казалось, что кошки знают его тайну и, умей они говорить, обязательно
Впрочем, страх Руднику сейчас внушало всё: и голоса за окном, и шорох шин проехавшей неподалёку машины, и звонок почтальона в дверь. Любой звук за окном казался ему подозрительным. Рудник вскакивал, обливаясь холодным потом. Гулко колотилось сердце: вот-вот выскочит из груди.
Днём Рудник чувствовал себя спокойнее, хотя и прекрасно понимал, что ощущение это обманчиво. «Они» могли приехать за ним и средь бела дня.
По утрам хозяин квартиры уходил: он работал в таксомоторном парке механиком. И Рудник оставался один, не зная как убить время.
Вадиму он сказал, что разругался с женой (Лидию Павловну он представлял знакомым как жену).
— Ты не возражаешь, если я у тебя какое-то время перекантуюсь?
— Да живи сколько хочешь! Места хватит. — Вадим обвёл руками пространство: оно состояло из двух комнаток со скрипучими полами и крохотной кухонькой. — Не жалко…
— Хочу её наказать как следует. Пусть теперь меня поищет.
— И правильно. С бабами так и надо. Я их знаю. Вадим действительно имел кое-какой опыт в подобных делах: сам он несколько лет назад развёлся с женой и теперь ходил в холостяках. Он был даже рад неожиданному вторжению приятеля: вдвоём как-никак веселее. В Руднике он нашёл прежде всего собутыльника, к тому же при деньгах.
Обычно с работы Вадим возвращался «тёпленький». Он любил выпить, но нужны были деньги. Вот тут и приходил на помощь Рудник. Он доставал червонец, и Вадим, собрав бутылки, бежал в магазин. Возвращался с водкой и пивом и, радостно потирая руки, суетливо «накрывал стол». Вечер пролетал незаметно.
— Ты, брат, не вешай носа, — считал он своим долгом утешить Рудника. — Выбрось ты её из головы. Что, на ней свет клином сошёлся? Хочешь, сейчас позвоню — и приедут! Девки мировые, без предрассудков.
Рудник с сомнением разглядывал угреватый нос приятеля, большие залысины и грязный воротничок рубашки и мягко, по настойчиво отвергал предложение. Пил Рудник много, но почти не пьянел. Обычно алкоголь помогал ему уснуть. Но теперь не помогали ни водка, ни снотворное. Рудник долго ворочался, прислушиваясь к шуму затихающего города. Что же теперь его ждёт? Неужели его друзья не помогут ему? Что намерен предпринять Кларк, казавшийся Руднику всемогущим и неуловимым? Неужели он допустит, чтобы его агент попался в руки советской контрразведки? Ведь он не сможет долго играть в кошки-мышки. Если они установили за ним слежку, значит, им что-то известно. Какой смысл отпираться, если тебя припёрли к стенке? Ради Кларка и его друзей? К чёрту! Пусть заботятся сами о себе! Ему сейчас не до них. Да и потом, в случае провала, они же обещали его переправить на Запад. Правда, в глубине души Рудник был уверен, что их обещания стоят не так уж много. Сейчас они с удовольствием сделали бы вид, что просто незнакомы с ним. Единственное, на что Рудник рассчитывал, что советская контрразведка не поверит в эту легенду: в конце концов он пешка в большой игре, а тот, кто сейчас охотится за ним, будет искать ферзей и самого короля. Вот почему король должен ему помочь. Сделать это нелегко, но король на то и король, чтобы найти
Его друзья дали знать о себе на четвёртый день пребывания в подполье. Рудник спал, вернее, пытался заснуть после обеда, когда раздался дверной звонок. Он замер, а потом встал, бесшумно подкрался к окну и сквозь щель занавески увидел высокого рыжеватого человека в кепке и плаще. Вглядевшись в лицо незнакомца, Рудник облегчённо вздохнул: это был Джозеф, тот самый Джозеф, который до приезда Кушница забирал его донесения из тайника в памятнике купцу Маклакову. Рудник поспешил к двери, одновременно и радуясь, что король не забыл его, и трясясь от страха — ведь Джозеф мог притащить с собой «хвоста».
Джозеф явно нервничал. Оглядывая квартиру, он скептически поморщился, но ничего не сказал.
— Кто здесь живёт? — осведомился он, усаживаясь в придвинутое Рудником потёртое кресло.
— Приятель…
— Вы уверены в нём?
— Он ничего не знает. Для него я ушёл от жены.
И гость, и Рудник некоторое время молчали, изучая друг друга.
— Вы могли притащить «хвоста», — проговорил наконец Рудник.
— Мог, конечно. Но не притащил, — ответил Джозеф. — Как вы догадываетесь, мне не улыбается перспектива быть накрытым в вашей компании. Поэтому я предпринял соответствующие меры. А теперь давайте вернёмся к делу. Почему вы решили, что за вами следят? Вам не показалось?
— Увы, нет. Я понял это из разговора со своей приятельницей.
— Матвеевой?
— Да. Ей что-то стало известно. Во всяком случае, она прямо намекнула, что моё дело конченое.
— Но откуда? — Джозеф впился в Рудника взглядом.
— Не знаю. Мне показалось, что она всё это время следила за мной.
— Этого не может быть! — воскликнул гость. — Мы проверили её.
— Тогда ей стало что-то известно совсем недавно. Но это полбеды. Главное, что, когда я выходил от неё, я заметил машину. В ней сидели «они».
— Вы уверены?
— Да. Они пытались меня взять. Но я ушёл.
Джозеф потёр подбородок и уставился на пол.
— Что же делать? — спросил после паузы Рудник. — Надо что-то делать.
Джозеф продолжал молчать. Наконец он встал и, закурив сигарету, сказал:
— Ваше положение скверно…
— Спасибо, — огрызнулся Рудник. — Об этом я догадываюсь сам. Хотелось бы знать, что собирается предпринять мистер Кларк…
— Кларк… — гость тяжело вздохнул. — Не знаю… Кому нужен провалившийся агент, мистер Рудник. Провалившийся агент как гнилой зуб — его выдёргивают и вставляют новый.
Лицо Рудника словно окаменело, а сузившиеся глаза пристально следили за каждым движением гостя.
— Так, значит, — процедил он сквозь зубы, — вы готовы меня отдать на растерзание, а сами в кусты?
— Кого вы имеете в виду под словом «вы»?
— Кого?! Как будто вы не знаете кого! Кларка, вас, Ганса…
— Для вас мы все на одно лицо, мистер Рудник. Я понимаю. Но между мною и Кларком большая разница. Возможно, Кларк и готов спрятаться в кусты, но мы вам готовы помочь, мистер Рудник.