Операция «Хануман»
Шрифт:
– Доброе утро, сэр.
– Чего в нем доброго, – проворчал Дуглас. – Давно ждешь?
Абрамс несколько замялся – он, хоть и злился на советника, заставившего его ждать больше половины дня, но Дуглас занимал ту должность, которая не давала показывать какому-то лейтенанту свое недовольство:
– Да, уже давно, с утра.
Дуглас сердито засопел, открывая дверь:
– Ладно, задержался. Проходи, лейтенант, садись.
Закрыв за лейтенантом дверь на ключ, он подошел к столу и со злостью шлепнул на него портфель.
– Дерьмовое дело, знаешь ли. Дипломатическим путем Дефендера вытащить не получится.
– Но почему, сэр? Ведь можно же, наверное, доказать,
– Аффекта – насмешливо повторил за ним Дуглас. – И долго ты об этом думал?
Но лейтенант не понял насмешки.
– Да, долго. И вчера думал, пока не отключился, и сегодня с утра. Мне даже снилась какая-то чертовщина…
– Я тоже думал. Только что ни думай, заходишь в тупик. Видишь ли, в чем проблема? Как ты знаешь, президентом Того является Гнассингбе Эйадема. В очередной раз. По мнению наших и европейских политиков, в прошлом году он снова совершил насильственный захват власти. Потому, что все его оппоненты один за другим просто исчезли. Эйадема пользуется безоговорочной поддержкой армии, поэтому убрать своих политических противников для него не представляет никакого труда. Это, конечно, достаточно отрицательная фигура. Но проблема в том, что ссориться с ним нам сейчас не с руки – планируется крупная коммерческая сделка, а бизнес превыше всего. А все такие важные решения принимает именно президент. Поэтому давить на местных у нас не получится.
– Так что же, сэр, получается, что бизнес важнее, чем свобода гражданина США?
– Да не сыпь мне соль на сахар. Я тебе открою страшную тайну: бизнес первостепенен. Даже когда идет война, пусть не открытая, без ведения боевых действий, по сути, война необъявленная, то, даже в таком случае, такие страны могут поставлять друг другу продукты, сырье, из которого потом можно сделать оружие, топливо, которым потом будут заправлять самолеты, танки и корабли, наконец, само оружие. А потом это все будет воевать друг против друга. Чтобы избежать этого можно, конечно, не торговать вообще. Но, знаешь ли, торговля приносит деньги, а живые деньги, огромные деньги – это цель. Когда твой бизнес процветает, и ты можешь продавать в те страны то, чего они не могут произвести сами, ну, или без чего не могут обойтись, ты делаешь их зависимыми от себя. И эта зависимость хорошо оплачивается. А цена, которой достигается эта зависимость, принимается в расчет только тогда, когда прибыль не окупает всех затрат. И если цену эту придется платить не сразу, а когда-то потом, то почему бы не использовать тот шанс, который тебе дает заработать сегодня? А «после нас, хоть потоп». Потому, что с этим потопом будут разбираться уже другие, не те, кто этот потоп устроил. Поэтому, бизнес, в первую очередь. А гражданин может подождать, пока до него дойдет дело. Не он первый, не он последний. Знаешь, сколько наших вьетконговцы у себя в плену держали? Все равно всех освободили. Не сразу, конечно, но освободили. Я понимаю, звучит цинично, но это так.
Дуглас на некоторое время замолк, понимая, что такой циничной откровенностью он ввел молодого лейтенанта в шоковое состояние, изменив его представления о ценности человеческой жизни. Абрамс молчал, переваривая услышанное. Из-за таких рассуждений советник сразу стал ему несимпатичен. Затем Дуглас продолжил:
– Тут ведь еще кое-что есть: тот носатый француз, которого доставили в больницу, сегодня пришел в себя и сообщил нечто особенное.
– Что он сообщил, сэр? – Абрамс даже подался вперед, задавая этот
И Дугласу, внезапно, стало стыдно. От того, что он постоянно подсмеивался над лейтенантом. И от того, что вчера наорал на Дефендера, попавшего в такую неприятную историю. А лейтенант так переживает не из-за того, что его подчиненный влип во что-то и это может испортить его карьеру, а просто потому, что он хороший парень, этот лейтенант. И не надо так было относиться к нему.
У советника даже запершило в горле из-за этого. Чтобы скрыть свое состояние от лейтенанта, Дуглас встал и, достав из холодильника бутылку минералки, налил и разом осушил целый стакан. «А ведь у него тоже голова болит после вчерашнего», – подумал он и, наполнив второй стакан, протянул его Абрамсу:
– На, пей.
– Спасибо, сэр.
– Ну что ты все сэр, да сэр? Мы тут сидим, разговариваем, как два добрых друга, так что отложи свою официальность в сторону, окей?
– Хорошо, сэр.
Дуглас покачал головой: «Нет, этот неисправим». Он прошел в угол комнаты снова сменил ботинки на тапочки. Теперь это были уже другие ботинки – хоть и начищенные до блеска, но видно, что уже старые и начавшие терять форму. Заметив направление взгляда лейтенанта, Дуглас пояснил:
– Те я выкинул. Все-таки в старых мне удобнее.
Абрамс почувствовал себя виноватым – наверное, по его вине Дуглас выкинул совершенно новую пару:
– Извините, сэр, – он не успел договорить дальше.
Советник, сделав упреждающий жест рукой, прервал его, усмехнувшись:
– Не извиняйся. Если бы не твой вчерашний номер с пакетом, я и дальше мучился бы в них. Зато теперь я доволен – в этих мне легко и комфортно. Так что забудь об этом, окей?
– Хорошо, сэр.
– В общем, слушай дальше. Этот француз, когда пришел в себя, назвал номер телефона. По нему позвонили и уже через двадцать минут приехали, кто, как ты думаешь?
– Кто?
– Управление внешней безопасности – французская разведка.
– И что?
– Вот тебе «И что». Оказывается, этот француз работал под прикрытием. Сегодня мне пришлось пообщаться с парой «лягушатников» и они сообщили кое-что интересное. Этот их агент внедрился в какую-то преступную структуру. Араб, которому твой сержант сделал харакири окорока, занимал какой-то пост в этой «организации». В тот день они должны были встретиться в той самой комнате с поставщиком оружия, чтобы обговорить свои вопросы. Каким образом рядовой Паркер вместо этого поставщика оказался с ними лицом к лицу непонятно: скорее всего, произошла роковая случайность. Что между ними произошло тоже пока неизвестно – француз оказался в состоянии назвать лишь номер телефона. Ну а потом, Дефендер услышал крик и бросился на помощь. Его вторжение провалило операцию по захвату крупной банды международных торговцев оружием и свело на нет несколько лет работы агента DGSE.
– И теперь они считают, что мы во всем виноваты?
– Не мы с тобой. Но всех собак, да и кошек тоже, они повесят на твоего сержанта. Французы уже связались с Парижем, получили инструкции и пообщались с нашим послом. Собственно, поэтому мне и пришлось ехать к ним в посольство. Они предложили сделку, чтобы не раскрывать своего агента, сдать Дефендера. Позволить судить его за нападение на полицейских, а взамен французы посодействуют в получении концессии на добычу фосфатов. Что они могут с легкостью сделать, надавив на местных аборигенов. А те конечно не откажутся и будут очень рады заключить такую сделку. Так что, не вкладывая никаких средств в разработку нового месторождения, местные будут получать хороший доход. Все в выигрыше.