Операция «Молот». Операция «Гадюка-3»
Шрифт:
Выйдя из кабинета, он не пошел есть и не стал никуда звонить. Он нашел капитана Хартунга в коридоре недалеко от президентских апартаментов.
— Капитан, мне может понадобиться пистолет. У вас нет лишнего ствола, Хартунг?
— Когда мы на дежурстве в Белом доме, генерал, мы не носим оружия, но у меня есть пистолет в ящике стола.
— Заряженный?
— Нет, но у меня есть обойма. Конечно, сэр, все сотрудники секретной службы вооружены. Если хотите, можете позаимствовать у них «тридцать восьмой».
— Нет, не надо лишних
— Вы, похоже, торопитесь, генерал, — ловко переменил тему капитан Хартунг. — Так что пойду-ка я принесу вам пистолет.
— И найдите еще кого-нибудь из адъютантов, кого-нибудь вроде вас.
— Кого-нибудь, кто не задает лишних вопросов, сэр?
Бономи кивнул.
— Я хочу, чтобы вы оба побыли в приемной президентских апартаментов. Может возникнуть суматоха, и вы мне можете понадобиться. Вопросы есть?
— Нет, сэр. Если мне можно идти, то я постараюсь отыскать лейтенанта Макинерни. В прошлом году он стал чемпионом Академии по боксу в среднем весе.
Бономи улыбнулся.
— Я вижу, вы меня поняли, капитан.
— Надеюсь, сэр. По-моему, вы все очень ясно изложили, генерал. Ему захватить ствол?
— Нет. Возможно, никакой суматохи и не будет, просто я по своему обыкновению принимаю меры предосторожности.
Теперь настала очередь Хартунга улыбаться.
— Что-то я за вами такой привычки раньше не наблюдал, генерал.
— Несите пистолет, капитан.
В пять минут первого Дона Веллингтона ввели в кабинет президента Соединенных Штатов Америки. Высокий репортер «Эн-би-си», коротко стриженный, с привлекательным открытым лицом, был явно удивлен, но держался спокойно.
— Мистер президент, это мой старый друг Дон Веллингтон, — представил вошедшего Грассер.
— Рад познакомиться с вами, мистер Веллингтон.
— И я рад… и удивлен этой встрече, мистер президент.
— Прошу вас, садитесь. Садитесь и давайте поговорим откровенно… Откровенно, а? Если политик произносит это слово, значит, он сейчас будет брехать напропалую. Но, думаю, вам это и так известно.
— Я в Вашингтоне уже восемь лет, мистер президент, — многозначительно ответил Веллингтон и опустился в черное кожаное кресло.
— Хорошо, тогда мы можем отбросить формальности и политический политес. Разразился кризис, о котором мы пока не ставим в известность общественность. Генерал Бономи и я, тут президент кивнул головой в сторону своего бывшего ведомого, восседающего на кушетке, — вчера всю ночь пытались уладить этот кризис. Вместе с нами этим же занимались еще десять высших военных и гражданских должностных лиц.
— Ракетная база? Ее захватили бежавшие заключенные?
— Да. Вы хотите знать, что произошло. Пожалуйста. Подземная пусковая ракетная установка 168-го стратегического ракетного крыла в Монтане была захвачена пятерыми заключенными, бежавшими из камер «дома смерти» в тюрьме штата в Хелене. Один из них,
Веллингтон не сводил с него недоверчивого взгляда.
— Это все не для цитирования, мистер президент?
— Нет, это все для цитирования, и вы получаете эксклюзивное интервью.
— Я что-то не понимаю, мистер президент.
— Да слушай ты, Дон! — прикрикнул Грассер.
— Я слушаю…
— Больше того. Они угрожают нам запустить межконтинентальные баллистические ракеты, их там десять, если мы не заплатим им пять миллионов долларов и не вывезем из страны на «ВВС-І».
— Вы меня не разыгрываете?
— За всю свою жизнь я не был более серьезен и напуган. Я изложил вам то, за чем вы сюда пришли. Это важная новость, и американский народ имеет право ее узнать. Я это понимаю. Общественность имеет право знать правду, в особенности когда речь идет о столь важном событии.
Веллингтон покачал головой.
— Извините, мистер президент, но мне кажется, вы меня разыгрываете. Вы просто слово в слово цитируете мои статьи и приводите мои доводы.
— Нет, никого я не цитирую. Никто из здесь присутствующих не оспаривает права общественности получать полную информацию, как и вашу обязанность предоставлять общественности эту информацию. Единственный вопрос заключается: когда.
— А! Я так и знал, что тут есть какой-то подвох. Вы хотите, чтобы я «зарубил» материал.
— Нет, я прошу вас только помариновать его немного, день-два.
Веллингтон резко встал.
— Вы же умный человек, мистер президент. Сначала вы задабриваете меня, добровольно сообщая мне факты, чтобы раздобыть которые, мне пришлось бы разбиться в лепешку, а потом просите попридержать материал до тех пор, пока он не будет соответствовать вашим политическим планам.
— Нет, в этом нет политического расчета. Проблема заключается только в национальной безопасности, а возможно, и прошу простить меня за мелодраматичность, в спасении нации.
— Не верю! Вы чудовищно оконфузились и теперь боитесь, что это вам может стоить победы на выборах! Я слышал именно такую версию.
— Чушь!
— Спокойно, Винс! — посоветовал президент.
— А чего мне бояться? — возразил Бономи. — Я не боюсь Эн-би-си. Вы, приятель, зря ерунду говорите. Система безопасности ракетной базы, которая дала сбой, была разработана задолго до того, как Дэвид Стивенс стал президентом, и она была надежной, эта система. Уж не знаю, как эти бандиты сумели найти в ней брешь, но я только знаю, что кто-то ввел вас в заблуждение относительно нашего намерения воздержаться от штурма «Гадюки-3». Так ему и скажите.