Операция Наследник, или К месту службы в кандалах
Шрифт:
— Хочу тебе сообщить, что сразу после венчания Пенни с мистером Фейберовским я отправляюсь в путешествие через Египет и Синай в Святую Землю. Поскольку доктор Смит не отпустит меня одну, я прошу вас меня сопровождать. По крайней мере он не станет терзать себя пустыми подозрениями насчет моих любовных приключений вдали от семейного очага. Ему надо отдохнуть и поправить свое расстроенное здоровье, он так переживает за всех нас.
— Наконец-то вы хоть что-то доброе сказали о вашем муже, — пробасила Гризли. — Доктор
— Можешь идти, Гризли. Теперь, Стивен, вы скажете мне, где находится сейчас мистер Гурин, чтобы я могла сообщить ему о нашей скорой встрече?
— Нет. Я не знаю, где он сейчас.
— Вы меня обманываете, Стивен. Ведь вы встречались с ним на имераторской охоте и даже привезли от него мне голубую ленту.
— Мне известно только, что мистер Гурин из Варшавы выехал в Россию. О том, куда он направился, полагаю, я узнаю от вас. Когда вы попросите меня перевести очередную телеграмму.
Глава 16. Венчание
22 октября, среда
Канун свадьбы стал для Фаберовского настоящим испытанием, к которому он оказался совершенно не готов. Уже заполночь, закончив наконец с Батчелором и Розмари двигать мебель и прибираться к завтрашнему приезду из церкви новобрачных, он добрался до своей спальни и рухнул на кровать, думая тут же забыться беспробудным сном. Но не тут-то было. Едва дрема стала охватывать его, как откуда-то издалека из сонных глубин до него донесся омерзительно знакомый голос и расплывчатая фигура в белой, женского покроя, ночной рубахе с кружевами явилась перед ним.
— Угадай, кто я, — предложила фигура. — Нет, я не женщина. Какой же я мужчина, если я тебе снюсь? Вот и не угадал, я не сволочь, а твой лучший друг. А ты моего поросеночка съел.
— У меня поутру свадьба! — сказал фигуре поляк. — Отстань от меня хотя бы на сегодня!
— Ничего из твоей свадьбы не выйдет, шлюхтич проклятый. Потому как ты врун и вор.
— Это я-то вор?! А кто на индюков деньги брал?
— Нашел, чем попрекать! — фигура развела руками. — А зачем ты мой гриб выкинул? Вот ужо я тебя поленом-то приложу.
Измученный Фаберовский встал, нашел в шкафу опиумную настойку и выпил слоновью дозу, после чего лег на кровать и закрыл глаза, надеясь заснуть мертвым сном.
— Зря снотворное принимал, — тотчас сказал ему Артемий Иванович, став после проделанной поляком процедуры менее расплывчатым.
— Почему?! — заорал Фаберовский на всю спальню.
— Да ведь я же тебе снюсь. Теперь ты от
— Не хочу я беседовать, мне спать надо! Отстань!
Поляк перевернулся на живот и закрыл голову подушкой.
— Да ты же спишь! — сказал со смешком Артемий Иванович. — Вот мы до утра побеседуем, утром проснешься, успокоительного выпьешь и поедешь на свадьбу. Сейчас, только кенгуру распрягу.
Пред мысленным взором Фаберовского мелькнул длинный кенгуриный хвост и обтянутый сорочкой зад Артемия Ивановича со вздувшимися на нем от натуги буграми мышц.
— Господи, что это! — взмолился поляк. — Я не хочу!
— Это кошмар. А кошмаров никто не хочет. Но вот и бутылочка, — Артемий Иванович достал из сумки на животе кенгуру бутылку поповки. — Вспрыснем твою свадебку. И не верти головой своей дурацкой, тут в буше на триста верст ни одного полена нету. У нас в Австралии только бушмены и бушвумены.
— Ой, бред! — Фаберовский слез с кровати и спустился вниз, где сунул голову в умывальник и вылил на себя всю воду. Затем он смочил водой полотенце и, вернувшись в кровать, положил его себе на лоб.
— Ты чего мокрый? — спросил его Артемий Иванович, едва поляк сомкнул глаза вновь. — Мы тут тебя с братцем моим одноматерным не дождались, он охоч до водочки, братец-то мой.
И Владимиров указал на сидевшую рядом с ним в темноте кошмара образину с поросячьим рылом.
— Слушай, Степанушка, а может, тебе вовсе не жениться? На что она тебе сдалась. Мы тебе другую невесту подберем. Вот хотя бы брат у меня до сих пор холостой.
Образина довольно хрюкнула и кокетливо пошевелила пятачком.
— Пшел до дьяблу! — разъярился полк.
— Ну, тогда до завтра, — ответил Артемий Иванович, растворяясь. — Если доживешь.
— Постой! — Фаберовский даже сел на кровати. — Пан Артемий! Как это до завтра? Я завтра не один буду.
— Это-то и интересно, — донесся откуда-то издалека голос Владимирова. — Да и мы всей толпой придем. Хочется знать, честная ли девица твоя невеста или я ее тогда в Серпентайне все-таки испортил.
— С вами все в порядке? — встревожено постучала в дверь Розмари.
— Все хорошо, Рози, иди спать! Даже здесь от него нет никакого покоя! — и поляк в сердцах запустил в стену подушкой.
К завтраку он спустился уставший и с мешками под глазами, так что Розмари ужаснулась его совершенно не свадебному виду. Чтобы хоть как-то скрыть следы бессонной ночи, она припудрила лицо Фаберовского, причем от ее старания он стал похож на Пьеро, к тому же проведшего все время от заката до рассвета с неутомимой Коломбиной.
Батчелор, которому выпало исполнять роль шафера, был уже готов. Даже бутоньерка с цветком была приколота к лацкану фрака, а цилиндр лежал на столе в гостиной, готовый украсить его рыжую голову.