Операция «Призрак»
Шрифт:
Опровергая его мысли, из воды выскочил мут, каких раньше никто не видел: зеленоватый, безволосый, с чешуйчатыми наростами на теле, прилип к борту, оскалился, обнажив острые мелкие зубы. Прежде чем пристрелить его, Снег разглядел присоски на перепончатых пальцах.
Но даже с простреленной башкой мут отлепился не сразу. Снег некоторое время бездумно глядел на воду, все еще не веря, что Радима больше нет. Березка, Радим… Демон, считай, тоже умер. Остался он с Лешим, надо беречь друг друга – не ради будущего человечества, ради Жанны и Ольги.
Какая
– Идем, расскажем Учителю.
Снег мотнул головой, указал в воду:
– Нельзя уходить, там неизвестные муты, водяные. Зеленые, с чешуей и присосками на пальцах, раньше таких не было.
– Бред какой-то.
– Не бред, мы раньше к озерам не подходили, вот и не видели их. Ты иди, я покараулю, чтоб не вылезли.
Все ушли в каюту, Снег остался. Прислонившись к заграждению, уставился в мутную воду, проводил взглядом берег, где уже невозможно было рассмотреть деталей. Нельзя расслабляться, Радим подумал, что дело сделано, и поплатился жизнью. Или, как говорит Учитель, судьба у него такая. Лешего, наверное, чувство вины еще больше гложет, он-то рядом был, но не подстраховал Радима, не уберег.
Сколько прошло времени, Снег не знал. Смотреть на воду можно бесконечно долго и не замечать, как бежит время. Он даже не чувствовал ледяного ветра, хлещущего по щекам.
– Замерз? – проговорил за спиной Учитель.
Снег вздрогнул, повернул голову.
– Радим погиб…
– Я знаю, Снег. Но мы-то живы. Мне безумно жаль его, но… Тебя ждет Жанна, думай об этом.
– Ни на минуту не забываю. Но тут новые мутанты, могут вылезти. Кажется, они научились дышать под водой, как рыбы. Я не вру. А еще у них присоски на пальцах, и они зеленые.
– Много их?
– Одного видел, и все.
– Иди, погрейся, Леший тебя сменит.
В каюте было тепло и душно. Едва он вошел, как Леший натянул капюшон и побежал на улицу. Сне, не раздеваясь, вытянулся на койке.
Сердце билось ровно, мысли всплывали и лопались. От тепла его разморило, и он сам не заметил, как вырубился. Снилось ему, что глубокая ночь, заглох мотор и начинается шторм, в каюту вбегает встревоженный Учитель и трясет за плечи:
– Проснись, тревога! Прямо по курсу – берег, он светится огнями!
Снег подумал, что сон оборачивается бредом, и перевернулся на другой бок.
– Ты рехнулся?! – заорал Леший, сбросил его на пол. – Это не сон, твою мутанта мать!
Снег проморгался.
– Там люди?
Беркут закивал:
– Да, ходят по набережной без противогазов! Там стоят боевые корабли! Ты понимаешь, что это значит?
Снег кивнул, медленно поднимаясь с пола:
– Да. Антивирус существует. Но согласятся ли поделиться с нами?
– Они нас заметили. С минуты на минуту станет ясно, – сказал Учитель. – Теперь слушайте
Снаружи по-нерусски прокричали в громкоговоритель, Снег ни слова не разобрал. Учитель схватил простыню и отправился на палубу.
– Что они сказали? – поинтересовался притихший, подавленный Леший.
– Понял только, что это обитатели Готланда. Я иду сдаваться, и пожелайте мне удачи. От их настроя зависит все. У них огромный корабль. Думаю, есть и оружие старого времени.
Еще раз прокричали, теперь говорили другое.
Снег все еще не отделался от ощущения, что ему снится сон, потому он не сильно волновался. А может, за последнее время слишком много всего произошло и не осталось сил. Леший же реагировал слишком бурно, порывался выйти на палубу, но Яр остановил его:
– Я тоже хочу послушать разговор, но Фридрих должен быть один. Ему лучше знать, что рассказывать.
Мерно рокотал мотор чужого корабля. Что происходило снаружи, никто не видел и не слышал. Одно радовало: не стреляли. Беркут не выдержал, встал и зашагал к выходу:
– Выходить не буду, просто понаушничаю с этой стороны.
Леший рванул за ним, споткнулся, налетел на стену выставленными руками. В любой другой день Снег пошел бы с ним, сейчас он ощущал себя выпотрошенной тушкой. Даже мысли о Жанне помогали слабо – они воспринимались как интересная, изрядно подзабытая книга.
Донесся шепот братьев, затем они смолкли. Теперь долетали обрывки разговора Учителя и чужаков. Яр, который с момента знакомства с Учителем не брился и походил на дикого зара, напрягся и всем телом подался к выходу.
Бесшумно вернулся Леший, сел, растопырив колени.
– Ничего не разобрать.
– Беседуют мирно? – спросил Яр, облизнулся.
– Вроде да. Что ж так долго-то? Сил нет ждать!
Терпеливый Беркут все не возвращался. Наконец осознал бессмысленность своего занятия, сел возле Снега и отчитался:
– Ни-че-го не слышно.
– Набираемся терпения и ждем, – резюмировал Снег.
Ждать пришлось минут пятнадцать. Снег за это время немного пришел в себя, но все равно было ощущение, будто его дубиной по голове ударили. Леший не знал, куда себя деть – каюта-то маленькая, ни распрямиться в полный рост, ни походить туда-сюда. Яр отбивал дробь ногой, Беркут единственный пытался предположить, кто же эти люди и чего от них ждать.
Наконец распахнулась дверь, в каюту ворвался сырой морозный воздух, и вошел Учитель, следом за ним – узколицый черноглазый мужчина в черной дутой куртке и штанах, заправленных в высокие сапоги. Что больше всего бросилось в глаза – незнакомец был совсем взрослым, с морщинами в уголках опущенных век.