Операция "Рагнарёк"

Журавлёв Андрей Юрьевич

— Значит, ты все-таки думаешь о себе, а не о ней?

— Значит. Это ничего не меняет.

Они просидели далеко за полночь. Часы пробили и два, и три, а они так и не вернулись к главной теме. Войцех сходил на кухню, поджарил для Фьялара пару стейков, которые на такой случай держал в холодильнике, принес еще бутылку водки – литр закончился.

Фьялар курил уже третью трубку, когда Войцех принес гитару. Голос у него был не сильный, но мягкий и приятный. Фьялар мысленно поблагодарил Делию, что она включила русский в

число необходимых им в Мидгарде языков.

Мне грустно, милая! Ужели ты должна

Стыдиться прошлого и гнать воспоминанья?

Ужель душа твоя за все свои страданья

Опустошающей тоске обречена?

Иль в том была твоя невольная вина,

Что выдали тебя смущенных глаз признанья,

Что мне доверила ты честь без колебанья

И в стойкости своей была убеждена?

Всегда одни, всегда ограждены стенами,

С любовной жаждою, с безумными мечтами

Боролись долго мы — но не хватило сил.

Все алтари теперь я оболью слезами –

Не для того, чтоб грех создатель мне простил.

Но чтобы мне твоим раскаяньем не мстил!*

— Помнишь свою первую? — спросил Войцех, отложив гитару.

— Первых, — усмехнулся Фьялар, — Амла и Халет. Такое не забудешь. Это было в «Золотом льве», в Предгорье. Девчонки чуть не подрались, пытаясь поделить мою невинность. Пришлось разделить ее на двоих.

— Мари ее звали, — вздохнул Шемет, — чудо, как была хороша. Я совсем еще мальчишкой был, усы едва пробились. Влюбился без памяти, под окнами у нее с утра до ночи гарцевал.

— И чем все закончилось?

— Она в Италию уехала, не хотела меня обязательствами связывать. У нее двое детей от покойного мужа осталось, да и старше она была лет на десять. Боялась, что разлюблю. Я думал, сердце у меня разорвется, целый месяц страдал. Смешно, правда? А вот ведь до сих пор с нежностью вспоминаю. Хорошо, что это было.

— Отпусти ее, — сказал Фьялар, — не заставляй платить раскаянием за свои ошибки.

— Не сумею, — Войцех покачал головой, — не вынесу ее взгляда. Погублю ее, без всякого толку. Я ведь на этот раз даже притвориться мертвым не смогу, она меня на сцене увидит. Смерть лучше, чем ложь.

— Я сам ей скажу, — решительно произнес Фьялар, — а ты первое время, пока она будет тебя искать, пересидишь в лесу, в Крисовой избушке. Сегодня же тебя туда отвезу. Моника пару раз в неделю будет тебя навещать. Если понадобится – отложим тур. Поедешь? Или мне уйти?

— Черт с тобой! – Войцех осушил последнюю рюмку, — вези.

Фьялар позвонил Крису, попросил срочно подогнать к подъезду Виллис с ключами от лесного домика. Погрузил в сумку все остатки крови, найденные в холодильнике у Шемета. Светало, и он оставил Войцеха прямо за столом, уронившим лицо на скрещенные руки. Вышел из квартиры, намереваясь сначала заехать в студию, чтобы забрать запасы и у Диззи.

Она сидела на лестнице, обхватив колени руками.

Увидев Фьялара встрепенулась, рванулась к нему.

— Войцех уехал, — холодным голосом сообщил Фьялар, избегая ее умоляющего взгляда, — он просил передать тебе его извинения. Я поставил перед ним выбор – музыка или ты. Потому что мне не нужны скандалы в прессе о связи моих музыкантов со школьницами. И он выбрал музыку. Думаю, такая соперница тебя должна огорчить меньше.

— Почему он сам не сказал мне об этом? – Мелисента схватила Фьялара за рукав, пытаясь заглянуть в глаза. Гном отвернулся.

— Потому что девичьи слезы – не для юных сердец, — резко произнес он, — а для таких черствых мужиков, как я. Иди, поплачь, девочка. И забудь.

Мелисента бросила на него полный ненависти взгляд сухих синих глаз и кинулась прочь.

Фьялар, удостоверившись, что она ушла, со вздохом вернулся в квартиру и вытащил на себе спящего Войцеха, уложив его в светонепроницаемый багажник Виллиса.

— Полтора литра водки в желудке и труп в багажнике, — констатировал Фьялар, садясь за руль, — надеюсь, полиция меня не остановит.

*Маки – французское партизанское движение, часть Движения Сопротивления.

* Адам Мицкевич, перевод В.Левика

38. Голубая Гора, графство Вестчестер, штат Нью-Йорк. Мелисента

Домой Фьялар вернулся часа через два после полудня, похмельный, усталый и злой. Наскоро ввел Делию в курс дела и отправился спать, велев не будить его, даже если начнутся Рагнарек, Геенна и Апокалипсис вместе взятые. Делия передала указания Диззи и отправилась к Маше, заниматься очередными магическими разработками. Звонок застал ее в такси, и она, подумав, велела водителю изменить маршрут.

Мелисента ждала на скамейке, в парке. Девушка выглядела измученной и уставшей, но в синих глазах горел нехороший огонь.

— Ты знаешь, где он? – спросила она, даже не поздоровавшись.

— Знаю, — кивнула Делия, — я знаю где, почему, и что происходит. Но рассказать не могу. Ни тебе, ни кому-то другому. Это не мои тайны.

— Фьялар говорил со мной, — сказала Мелисента, — но я ему не верю. Я хочу услышать это от Войцеха. По крайней мере, на это я имею право.

— Он скажет тебе то же самое, поверь.

— Может быть. Но пусть скажет об этом сам.

Делия задумалась.

— Знаешь, — сказала она, глядя в эти пронзительные синие глаза, — Войцех просил меня помочь, если когда-нибудь тебе понадобится помощь, а его не будет рядом. Думаю, сейчас самое время исполнить обещание. Я скажу тебе, где его искать. Но это опасно.

— Для кого? – спросила Мелисента.

Дроу вздохнула.

— Не просто опасно. Смертельно опасно. Он для тебя, ты для него. И я тебе этого не говорила. Ты знаешь достаточно, чтобы самой найти ответ на все свои вопросы. Если захочешь. Если не побоишься.