Операция «Вурдалак»
Шрифт:
— Что ты можешь сказать о выходе энергии у моих «экземпляров»?
Профессор пожал плечами:
— Ничего определенного. Я так и не успел со всем этим разобраться. Москва торопила, и мы отдали препарат буквально после первых же опытов. Теперь, как я понимаю, разработку отдали тебе. Поздравляю, гадость еще та. А почему вчера отменили зондирование?
— Не знаю. Это не я решаю.
— Понятно. А со своим вопросом обратись к Черкову. Он доводил тогда последнюю партию.
16
У
На экране была лаборатория Мизина. Профессор делал очередные опыты, и Петр Александрович с интересом наблюдал за ним. Затем полковник посмотрел на часы.
— Пора, — прошептал он и переключил камеру на лабораторию Черкова.
Он увидел то, что хотел увидеть и что было заранее подготовлено.
Саблин быстро снял телефонную трубку и набрал номер лаборатории Бережной. Телефон молчал. Полковник выругался и запросил «центральную». Узнав, что Елена получила разрешение на свободный вход во второй блок к профессору Мизину, Петр Александрович улыбнулся и потер руки:
— Пташка сама летит в клетку…
Выйдя в коридор, Лена вспомнила гримасу прыгнувшего на нее подопытного, и ее передернуло. К ней вернулись ночные кошмары. Вот уже второй день ей снилось, что кто-то подходит сзади и берет ее за горло холодными руками. Она не видела ни самих рук, ни их хозяина, но ясно чувствовала, что это жестокое чудовище. Оно появлялось в каждом сне. Самым страшным было то, что Лена не просыпалась и вспоминала о кошмаре только утром. Эти сны будто предупреждали ее о чем-то, но о чем?..
«Надо рассказать Дмитрию, — решила Лена. — Не зря он звонил сегодня ночью. Может, это именно то, о чем он спрашивал?»
Человек вынырнул из-за поворота так быстро, что она непроизвольно вскрикнула. Саблин добродушно развел руками, показывая, что у него и в мыслях не было ее напугать.
— Ничего-ничего, Петр Александрович, это я сама виновата — задумалась, — улыбнулась и миролюбиво кивнула Бережная.
— Прошу прощения, но я все равно шел за вами. Черков просил меня срочно найти вас.
— Отлично, он мне тоже очень нужен.
— Вот и хорошо. — В глазах полковника промелькнуло странное выражение. — Профессор просил его не беспокоить, так что входите без звонка.
— Так и сделаю.
Елена махнула рукой и скрылась за поворотом коридора.
Личные коды сотрудников, получавших допуски в соседние блоки, автоматически передавались в систему охраны этих блоков, и допущенный мог уже беспрепятственно входить в любое помещение. Но в Зоне был свой этикет, который предписывал нажимать кнопку звонка, прежде чем входить в лабораторию коллеги.
Профессора не было видно, но за стендами с аппаратурой слышалась
Лена отпрянула назад, пытаясь поскорее покинуть ужасное место, и задела рукой стойку с пробирками. Черков вздрогнул, резко обернулся, взревел, одним прыжком оказался рядом с Леной и ударом кулака оглушил ее…
…Лена очнулась от поразительного аромата борща.
Она лежала на больничной кровати в квадратной комнате с белыми матовыми стенами и полом. Окон не было. Свет шел с потолка. Рядом с кроватью на сервировочном столике стояли тарелки с борщом и сосисками, стакан компота, сметана. Тут же лежали столовые приборы.
— Красота! — улыбнулась Елена.
Она не знала, как тут оказалась и что будет дальше, лишь чувствовала, что с ней произошло что-то необычное, но не могла вспомнить, что именно, да и не пыталась, ибо была очень голодна.
«Ух, как я сейчас наемся! Интересно, что это за симпатичные сосисочки?»
Она поддела одну из них ложкой и тут же выронила ее: на ложке лежал человеческий палец. Видимо, ароматный борщ также был сварен из человеческого мяса. Лена сжала руками виски и застонала:
— Это уже было… Это уже было…
Да, это уже было в далеком 53-м. Несколько изголодавшихся мальчишек из ее двора раскопали свежую могилу и сварили суп из руки покойника. Ребят так и не откачали, а наблюдавшая за всем этим маленькая Лена потом неделю не могла есть.
Входная дверь открылась, и в комнату вошли три человека в белых халатах и масках. Почему-то Елену удивили не маски, а белизна халатов. Один из неизвестных нажал кнопку на дистанционном пульте. Левая от кровати стена повернулась вокруг своей оси. В комнате оказались шкафы с хирургическими инструментами и кресло, похожее на гинекологическое, но у его подлокотников были захваты для рук, а у изголовья крепились тиски..
«Господи, да это же Лубянка! — пронеслось в ее голове. — За что они меня?..
Двое подошли к ней, схватили за локти, усадили в кресло, закрепив руки и ноги и зажав в тиски голову. Третий в это время гремел инструментами, проверяя их. Люди в масках молча делали свое дело, не обращая внимания на ее крики.
У Лены возникло странное чувство раздвоенности, будто вся эта нелепость происходит не с ней, а кем-то другим, а она лишь наблюдает за всем со стороны, из зрительного зала.
Рядом на столике аккуратно раскладывались иглы, крючки, кусачки и другой инструмент для «задушевных разговоров». Один из неизвестных подошел к Лене и стал зачем-то измерять ее линейкой, ощупывать руки, ноги. При каждом прикосновении холодных пальцев ее била дрожь, замирало сердце.