Операция: ЮКОН

Микл Уильям

— Tы готов, сержант? — спросил капитан. — Если нет, просто скажи, и пойду я, но ты выглядишь так, будто немного действия не помешает.

— О, я определенно готов, кэп, — ответил я. — Я возьму Уилко. Приготовьтe свежий кофе, мы сейчас вернемся.

Дженнингс, похоже, воспринял мое исключение как личное оскорбление, но я ничего не мог с собой поделать; Уилко был известной величиной, Дженнингс — еще нет, это было простое решение. У меня просто не было времени, чтобы объяснить ему это. Я повернулся к шерифу.

— Веди, шериф Сью. Мы тебя прикроем.

Уилко

был рядом со мной, когда мы следовали за ней в заднюю часть пожарной станции.

— 6 -

Ветер дул против нас. Как только она открыла дверь, нам в лицо ударил снег и порыв ветра, который хотел содрать кожу с наших щек. Я натянул капюшон куртки на уши, опустил очки и наклонился к шторму.

Мы шагнули в темноту. Над дверью горела одинокая лампочка, но она едва проникала в темноту. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как кэп и Дэвис закрыли дверь за нашими спинами, и мы остались наедине со стихией и какими-то зверями, рыскающими в ней.

Я включил прицел на винтовке; он оказался хорош только для того, чтобы освещать землю у моих ног. Если звери наблюдали за нами в этот момент, мы никак не могли увидеть их приближение. Я чувствовал себя уязвимым и незащищенным, и то, и другое не доставляло мне особого удовольствия.

Шериф, похоже, чувствовалa то же самое. Она быстро вышла из-под света дверного проема, прижалась к стене и направилась прямо к углу, который, как мы надеялись, даст нам обзор наших целей. Она двигалась легко и осторожно, как настоящий солдат. Я был почти уверен, что когда-то в прошлом она была военным, от нее исходило это чувство. Я надеялся, что у меня будет возможность спросить ее позже, но сейчас все наше внимание было сосредоточено на том, чтобы добраться до угла, не обращая на нас внимания.

Это были долгие тридцать секунд, ожидания нападения из белой мглы в любую секунду. Но никто не напал. Шериф остановилa нас, подняв руку в нескольких дюймах от моего лица, так что я не мог не видеть этого. Она наклонилась вперед и выглянула из-за угла, затем снова подняла руку с тремя пальцами… Tри цели. Не говоря ни слова, она показала, что возьмет серединюю, я — правую, а Уилко — левую. Теперь у меня не было сомнений: она определенно была военным… и привыкла командовать.

Мы вышли на открытое пространство в унисон, как будто вместе тренировались.

Теперь ветер дул мне в спину и кружил вокруг станции так, что создавал четкий обзор по всей длине стены. "Волки" казалoсь слишком маленьким словом для трех существ, которые копались в земле примерно в двадцати футах впереди нас; они были больше, чем большинство лошадей, косматые в плечах и серебристо-серые по бокам, с длинными пушистыми хвостами и мордами, полными слишком большого количества зубов. Если на шерифа и произвел впечатление их животный магнетизм, она не подала виду. Она подняла оружие, и мы с Уилко последовали ее примеру.

Не знаю, что заставило ее остановиться; я не считал

ее сентиментальной, но она заколебалась, когда я ожидал, что она выстрелит, и удивила меня, закричав, словно обращаясь к бродячей собаке.

— Эй, вы, убирайтесь оттуда.

Волки, как один, повернулись и уставились на нас. Я внезапно увидел красные глаза, полные ярости, а затем тот из зверей, что был ближе, прыгнул с места в прыжке, который был направлен прямо на нас.

К счастью для меня, молодой Уилко был на высоте. Он всадил ему в голову три пули. Это едва замедлило движение твари, но, по крайней мере, она была мертва, когда добралась до нас, и я смог резко отступить в сторону, позволив ей упасть кучей у моих ног. Когда я снова посмотрел вдоль стены, то заметил, что двое других воспользовались случаем, чтобы ускользнуть в бурю; мне не в кого было стрелять.

Уилко пнул мертвого зверя носком ботинка.

— Эй, сержант, взгляни-ка на это дерьмо.

Он направил луч своей винтовки вниз, на беспорядок, который был всем, что осталось от головы твари. Сразу за ним, там, где шея переходила в плечи, что-то мигнуло красным. Уилко гильзой отодвинул в сторону гриву волос и показал замысловатый металлический ошейник. Два светодиодных огонька мигали из маленькой черной коробочки, которая, казалось, была прикреплена… вплавленa… к позвоночнику мертвого зверя.

— Возьми это с собой, Уилко, — сказал я. — Вырежи его, если придется. Капитан захочет взглянуть на него.

Я прикрывал его, пока он выполнял задание, наблюдая за фронтом. Шериф Сью стоялa к нам спиной, подняв винтовку. У меня были к ней вопросы, но с ними придется подождать. Ветер высасывал из меня жар; я чувствовал, как он кусает мои ноги, и я начинал терять чувствительность в ногах.

— Как дела, Уилко? — крикнул я. — Если мы останемся здесь еще нeнадолго, у меня яйца отвалятся.

— Мои уже сделали это, — крикнулa шериф Сью, когда Уилко поднялся с окровавленным ошейником, с которого на снег капала кровь.

— Готово, сержант.

Через две минуты мы вернулись на станцию, и мои ноги начали жаловаться, когда жара сменила холод.

Я закурил столь необходимую сигарету и принял кофе от капитана. Он был так любезен, что позволил мне насладиться всем этим, прежде чем ожидать от меня отчета. В любом случае говорить было не о чем; все, что мне нужно было сделать, это показать ему покрытый коркой крови ошейник, два светодиода все еще мигали.

Он повертел его в руках, придав ему примерно столько же смысла, сколько и я, и подошел к Уоткинсу.

— И что же это за хуйня такая? — спросил он, бросая все еще мокрый ошейник мужчине на колени.

Уоткинс посмотрел на него, но не пошевелился, чтобы прикоснуться.

— Модификация поведения, — сказал он. — Я же сказал, Мастертон пытался их научить.

— Что, принести, перевернуться, прикинуться мертвым, что ли? — спросил я.

Уоткинс посмотрел на меня. На его лице не было никакой улыбки.