Операция «Жизнь» продолжается…
Шрифт:
На следующий день Сулим Ямадаев узнал, что он уволен.
Если Ямадаев преступник, на котором висит «Самсон» и Бородзиновская — то как он мог быть отправлен в составе действующей армии воевать за Россию? А если он воюет за Россию, как он может быть в федеральном розыске?
Чего его искать-то, вот он, под Гори стоит. Придите и возьмите. И дайте наконец уже четкий однозначный ответ. Пока же все это выглядит так, что Россия опять сдает своих, аж пыль столбом.
Ощущение того, что война закончилась, абсолютное. Настроение победное, в этом уже никто не сомневается. Уйдет Саакашвили или не уйдет — уже
Вообще, если бы в Земо-Никози стояли чеченцы — даже с одними автоматами, без танков — до утра мы бы не дожили. Девять погибших за такую ошибку — везение, как бы цинично это не звучало.
В любом случае, победа России очевидна. Точно так же очевидно, что Россия избрала новую тактику — тактику прямой жесткой силы. На мнения всех остальных плевать. Как в Афгане. На выстрел из села по нему начинает работать авиация и артиллерия. С такой политикой Грузию мы теряем все больше. Как Грузия все больше теряет Осетию и Абхазию.
С каждым новым президентом у нас начинается новая маленькая победоносная война. Может и впрямь — ну их на фиг, эти выборы?
Ноги в отвратительном состоянии. Распухли до безобразия, из мозолей гной с кровью, как из тюбика. Ходить практически не могу. Один мизинец почернел и ноготь почти отвалился. Правый, конечно. Оторвать может? Все равно лишний.
И, главное, всего за два дня. От жажды что ли. Легковат я для войны на югах. Не справляется организм. Вот Орхану хоть бы что — большой, воды в теле много. А мне запасов от силы на час хватает. Жижей этой глинистой почти до блевоты накачиваюсь, а один черт в полуобмороке.
Хитрый дает бинт. Деревья жидкие, тени почти нет. Расстелил пенку, перебинтовался. Стерильные ватки засунул обратно в пакет, пусть будет.
Хоть часок поспать. За эти четыре дня и не спал еще. Жорик гнал во всю. На дороге сожженные легковушки. Простыни с фотографиями. Красная грудина на обрубках бежит за машиной и протягивает свои кости. В подвале оскал растрескавшихся губ: «да какой он добрый… ты оставайся, водички хоть попей… водички… тут мертвые все, не помешаешь». Два трупа с пулеметом: «оставайся… ты теперь с нами». Зачем я здесь? Не наездился ещё? Орхан. Тоже сгорел? Когда? Нет, живой. Трясет за плечо. Тоже хочет уезжать.
Идем к Сулиму — просим трофейный джип до Цхинвала, все равно неучтенка. Ямадаев отказывает. Обратно почти 30 километров, а за спиной никого. Но говорит, что сейчас будет борт за погибшими.
В вертолете пятеро раненных. Это плюс к тем восьмерым, что отправили вчера. Итого уже тринадцать. Танкисты привезли с собой на броне сожженный экипаж — два трупа, укрытые плащ-палатками.
Еще троих приносит пехота. Поток воздуха от винта срывает покрывала. Черт… Опять горелая человечина. Из неё торчат кости рук и ног. На руках даже не кости, скорее косточки — они, оказывается, маленькие такие. У одного лучевая вывернута из сустава.
Этих троих сожгли из «мухи». Они успели выскочить из подбитой БМП и уже отбегали в сады, когда их накрыло прямым попаданием. Первый сохранился
От второго осталось метра полтора — спекшийся комок с пятью культями. Где рука, где голова различить невозможно.
Третий вообще завернут в кулек.
Из-под плащ-палаток торчат берцы. Они колышутся в такт движениям машины. Не могу больше смотреть на берцы.
Вместе с трупами в вертушку залетает рой мух. Одна все время крутится перед объективом и мешает фотографировать горящие грузинские села на Транскаме.
И запах… Жаль, что его нельзя передать в газете. Сейчас, когда я пишу эти строки, штаны мои заляпаны кровью раненных, а от формы разит горелым человеческим мясом. Этот запах невероятно въедлив — в гражданском самолете на меня смотрели. Но описать его я не смогу. Хотя и хотел бы, чтобы его почувствовали все те, кто говорит о величии России. Чтобы чувствовали его потом везде — в заваренном чае, в сигарете, в пальцах, которые её держат, в стакане водки, в зубной пасте, в волосах своего ребенка…
Я всегда мечтал писать детские сказки, но уже девятый год пишу о том, как пахнут вздувшиеся трупы в жару на улицах разрушенного города.
Слава Богу, я не видел их лиц. У них не было лиц.
Армия заявляет, что в Осетию вошли одни контрактники. Вранье! Две трети контрактников — отслужившие по полгода сопляки-душарики. А треть примерно — вообще срочники. Почему в Земо-Никози был захвачен прибор лазерного наведения ракет, почему у грузинской армии стоят глушилки мобильной связи, почему у корректировщика был пеленгатор телефонов, почему у них были инициаторы — а мы опять воюем одним восемнадцатилетним мясом? Почему из двух шишиг в медсанбате на ходу была только одна, а вторую таскали на тросу? Раненных не могли отправить шесть часов! Шесть часов! Все это время они парились при плюс тридцати в шишигах без воды — до тех пор, пока дело в свои руки не взяли ямадаевцы. При том, что ехать то всего семь-десять километров.
Почему не было разведки? Почему не было авиации? Почему в это Земо-Никози заскочили дуриком, как Майкопская бригада тринадцать лет назад на привокзальную площадь — заблудились просто? Четвертый раз на одни и те же грабли! Почему не было связи между частями? Почему не было общего командования? Почему?
Где обещанная масштабная программа перевооружения? Где профессиональная армия? Где нанотехнологии? Где информационные системы, где РЭБ, где пеленгаторы, где супергетеродинный тепловизор, уже лет пять как разработанный в МВТУ, способный различать цели за бетонной стеной метровой толщины и изначально (!) предназначенный на экспорт? Где этот ваш сраный «Глонасс», на котором поворот на Земо-Никози указан правильно, а не как по звездам? Где БТР-90, где танк «Черный орел», где вертолет «Черная Акула», где штурмовик «Беркут», где БМД-4, где «Тигр», где «Водник», где «Мста-С», которыми вы так хвастаетесь на параде? Где пулемет «Корд», где автомат «Абакан», где комплекс «Винторез», где комплекс защиты танков «Арена», разработанный 16 лет назад и за шестнадцать лет не закупленный Минобороны ни в едином (!) экземпляре — при том что американцы берут её у нас пароходами? «Арена» предназначена как раз для защиты танков от ракет. Если бы она была на вооружении, то, по крайней мере, три мальчишеские жизни в этом Земо-Никози были бы спасены! Где она? Где новые гранатометы, про которые все уши прожужжали по РТР? Где беспилотники, ночники, РЛС? Где не ломающиеся мотолыги? Почему последний раненный, которого мне пришлось выводить, был лейтеха, разбившийся под Джавой — у мотолыги просто отказали на спуске изношенные тормоза! Где бинты, где жгуты, где промедол? Где хотя бы просто каски? И где деньги, ушедшие на все это?