Оператор моего настроения
Шрифт:
— Макс, только прошу тебя, без фанатизма! Один стаканчик.
— О'кей, Еля. Буду дома через тридцать минут.
— Хорошо. Мы тебя ждём.
— Люблю тебя, Еля.
Он влетает в квартиру спустя двадцать три минуты. С объемным пакетом в одной руке, замороженным окунем в другой и улыбкой, от которой за спиной вырастают крылья. Смеется, когда я ругаюсь на килограммовое ведро мороженого — кто-то разве сказал про размер стаканчика? Нет. И мнется на два пакетика с лепестками роз.
— Это для ванной, Еля. Че-то подумал и… — жмёт плечами, краснеет, опуская глаза в пол, — как-то так получилось. Не, если ты
— У тебя есть свечи?
— Неа, но мне тетка в цветочном подсказала, и я купил. Там ещё какое-то масло и соль…
— Пойдем?
— Типа вместе?
— Не типа, а вместе, — смеюсь, тяну его за руку и жмурюсь, целуя в губы. — Ты у меня, оказывается, жуткий романтик.
— Есть малеха. Только пацанам не говори, ржать будут.
— Не скажу, Макс. Это будет наша маленькая тайна.
Улыбаюсь танцующим огонькам расставленных свечек, еле слышному потрескиванию их фитилей и плеску воды, когда Макс подцепляет ложкой подтаявшее мороженое и подносит ее к моим губам. То, которое ещё слишком твердое и холодное, мне нельзя — простыну, а превратившееся в жидкость — невкусное, и только промежуточное состояние попадает мне в рот. Я смеюсь, отбираю ложку и отковыриваю большой кусман из центра, протестующе мыча на поднятое вверх ведерко:
— Макс! Укушу!
— Кусай, — подставляет вторую руку и шипит, когда я ее кусаю. Не сильно, но достаточно ощутимо, чтобы оценить всю серьезность моих намерений. — Еля!
— Отдай!
— Отдам, если будешь есть с краю. Ай, блин! Еля! — морщится на второй укус, уже более сильный, терпит третий, а после четвертого все же отдает ведерко и улыбается моему довольному возгласу.
Я съедаю еще две ложки, а потом отставляю мороженое на край ванной и откидываюсь на грудь Макса, обнимая себя его руками. Правда приходится упереться ногой в стену, чтобы постоянно не съезжать вниз и не наглотаться воды. Прикосновение к кафелю холодит стопу, но на фоне моего шкалящего счастья — это вынужденное неудобство просто мелочь.
— Я даже не помню, когда в последний раз так дурела, — признаюсь, поднимая одну ладонь Макса и сдувая с нее пену. — Чтобы свечи, пена.
— Нравится?
Киваю и жмурюсь ладони, сместившейся ниже и осторожно поглаживающей мой живот. Какая-то нереальная сказка, в которой я главная героиня, а не сбоку пришито.
— У меня в четверг прием в центре.
— Можно с тобой съездить?
— А ты хочешь? — вывернув голову, заглядываю в глаза Макса и возвращаюсь в нормальное положение, увидев утвердительный кивок. — В два сорок. Только не опаздывай.
— К двум за тобой заеду и сгоняем. Мне там карточку или что-то такое с собой брать?
— Не знаю, — жму плечами. — Я позвоню Вениамину Веневитовичу, спрошу.
— Хренасе дядьке с именем повезло. Язык сломаешь.
— Максим Сергиус Левентис, по-твоему, звучит проще?
— Угу, — целует меня в макушку. — А почему ты говорила, что Гарских не совсем твоя фамилия?
— Потому что она не моя, а мамина. Она меня удочерила.
— Хренасе!
— Угу, — киваю и спрашиваю, — Хочешь узнать настоящую? Только пообещай не смеяться.
— О`кей.
— Куськина.
— Правда? Куськина? — прыскает от смеха и ойкает, получив локтем под ребра. — Еля, блин! Да я не с этого угораю!
— Да
— У меня у мамы девичья фамилия была Лай. Прикинь? Лай и Куськина. Типа из одной темы.
— Ну-ну, — хмурюсь, но все же переспрашиваю. — Правда или врешь?
— Да зуб даю. Прилетим к моим, я тебе свидетельство о свадьбе покажу. Лай София Никитична. Мама говорит, в школе ее постоянно кошмарили:”Лай, полай!” А ты за Куськину меня кошмаришь. Норм фамилия, просто реально прикольно, что из одной темы.
— Мне тоже, к слову, в интернате немало прилетало.
— Забей, Еля. Что ты хочешь от детей? — Макс снова касается губами моей макушки и ладонями накрывает живот. — А нашу как назовем?
— Я еще не думала, — пальцами черчу по линиям татуировок и мысленно перебираю имена, которые мне больше всего нравятся. В голове не возникает ни одного мужского, все женские, но что-то внутри подсказывает, что эта странность ни разу не случайна. — Может Мирослава? — предлагаю и чуть не таю от звучащего с нежностью голоса:
— Мирослава, Мира, Мирочка…
Максим пробует имя то так, то эдак, и чем больше оно звучит, тем явственнее убеждаюсь, что другое уже не подойдет.
— Мирослава Максимовна Левентис? — спрашивает Макс, и я киваю, растворяясь в своем счастье до последней капли крови.
21
Клей
Сдавленный ржач Мистика за спиной, Филыч тоже давит лыбу, пытаясь не гоготать в голос, и только Рита, единственная, не кошмарит меня, а на адеквате ходит, перебирает вешалки с пиджаками и рубашками, показывая консультанту на то, что предстоит померять мне. Этот вообще еблан. Пока я не бросил ему в руки пачку денег, смотрел на нас, как на ввалившихся в святая святых быдлоганов с вокзала, а потом сразу здрасьте-пожалуйста, сюсю-ляля, конечно-конечно, может кофеек или чаек для важных гостей? Сука продажная!
— Если вы сейчас же не прекратите стебать Максима, обижусь уже я! — Ритка со злостью бросает в Мистика плечиками, и тот давится ржачем, пуча глаза:
— А чё сразу я? Я ниче.
— Вот тогда и не издевайся! Макс для вас всех старается, — Ритка припечатывает взглядом одного, потом смотрит на Фила и хмурится. — Волк! Ну сам же сказал, что не будете, а сами, как гиены обкурившиеся.
— Все-все-все, — Филыч пихает Мистика в плечо, — Гоу на диванчик перекурим, гиена.
— А у нас не курят, — лебезящее чудовище осторожно вякает, посматривая в сторону ещё одного, такого же расфранченного и с бейджем, и после разрешающего кивка — похоже, старший дал добро на любую дичь, лишь бы купили, — срывается за пепельницей. — Одну секунду, господа.
— Новенький что ли, Андрей? — Фил неторопливо разминает в пальцах сигарету, смотря в сторону этого старшего.
— Вторую неделю работает, Филипп Маркович.
— Понятно. Пусть этот пингвин свалит пока и не отсвечивает.
— Как скажете, — расфранченный перехватывает новенького, что-то ему негромко говорит, дернув подбородком в сторону Фила и меня, забирает принесенную пепельницу и кофейник и чуть не с манерами лорда опускает все это на столик. — Филипп Маркович, если вам будет удобно, я могу помочь с выбором лично.