Оператор. Кольцо вечности

Трогон Александр

Тот с невозмутимым видом посмотрел на своего визави, ожидая продолжения его монолога.

– Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, насколько все серьезно? Мы не можем упустить представившийся нам шанс опередить русских.

– Может быть, ты прекратишь мельтешить у меня перед глазами и объяснишь все более подробно? – раздался в ответ приятный мужской тенор.

Бруно откровенно раздражало, как вызвавший его из отпуска начальник нервозно вышагивает по кабинету из стороны в сторону, словно бешеный маятник. И хотя внешне он сохранял совершенное спокойствие, его так и подмывало хорошенько встряхнуть шефа за плечи, заставив взять себя в руки. По роду своей деятельности этот невысокий и обманчиво

тщедушный человек был редким гостем штаб-квартиры Федеральной разведывательной службы, предпочитая работу полевым агентом бездарному, по его твердому убеждению, просиживанию в бюрократических кабинетах секретного ведомства.

Между тем, начальственный собеседник Бруно наконец прекратил метаться по помещению, остановившись у окна с видом на уходящую далеко вперед шумную берлинскую улицу. Выдержав полуминутную паузу и собравшись с мыслями, он пустился в подробные объяснения.

– Пару лет тому назад к нам обратился за помощью некий Александр Брандт – прямой потомок профессора Гельмута фон Винкеля, одного из талантливейших биофизиков времен Третьего Рейха. Брандт пытался добиться от русских доступа к секретным архивам послевоенного времени, чтобы восстановить историю последних лет жизни своего именитого родственника. Мужчина утверждал и привел неопровержимые доказательства того, что его прадед был взят в плен и вывезен русскими сразу же после окончания Второй мировой войны. До тысячи девятьсот сорок восьмого года профессор работал в секретной научной лаборатории на территории Абхазии. Затем лабораторию неожиданно законсервировали, а профессор бесследно исчез и считается погибшим при невыясненных обстоятельствах. Мы провели проверку и выяснили, что фон Винкель действительно работал на коммунистов и занимался изучением загадочного биофизического феномена, случайно обнаруженного советскими разведчиками в горах Кабардино-Балкарии. В данный момент мы подозреваем, что внезапная гибель ученого была вызвана аварией в лаборатории, а русские сделали все возможное, чтобы данный факт был навсегда похоронен вместе с мертвецами. Но вот что любопытно: не далее, как вчера в Оперативный центр поступила сводка, согласно которой в том самом месте, где расположена законсервированная лаборатория, произошло чрезвычайное происшествие. Объект взят под усиленную вооруженную охрану, и по некоторым данным власти Абхазии установили там зону строгого карантина.

– Правильно ли я тебя понял? – решил уточнить до этого момента внимательно слушавший и ни разу не перебивший своего собеседника Бруно. – Вы подозреваете, что в заброшенной советской лаборатории до сих пор хранится некое токсичное вещество, над разработкой которого трудился давно почивший профессор фон Винкель. И наше ведомство желает, чтобы я убедился в истинности данного предположения.

– И по возможности добыл образец, – возбужденно перебил его старший по званию коллега.

– Но ты же понимаешь, что ставишь передо мной почти невыполнимую задачу. Абхазия до сих пор контролируется русскими, и они наверняка уже получили доступ на объект.

– По этой причине дело поручено именно тебе. Местные власти растеряны и тянут с принятием решения, что делать в столь экстремальной ситуации. Медлить нельзя, иначе мы опоздаем, и русские специалисты подберутся к утерянным секретам первыми. Ты вылетаешь в Абхазию ровно через час. Все необходимое получишь на месте. Кроме того, тебя будет страховать оперативная группа поддержки.

– Ну что же, – задумчиво протянул Бруно, поднимаясь с места. – Возможно эта операция станет неплохим финальным аккордом в моей карьере разведчика, после чего можно будет уйти в почетную отставку. Полагаю, что с этой минуты гонка за секреты старой лаборатории начинается.

***

Завершив

чтение новой сводки по делу о чрезвычайном происшествии на абхазской стройке, Докучаев со злостью захлопнул кожаную тисненую папку. По проверенной информации местные власти все же запросили у россиян помощь в расследовании причин гибели рабочих, и в настоящее время к вылету готовилась группа специалистов МЧС и медиков. В сводке также сообщалось, что в связи с крупным обрушением, проход внутрь подземного бункера практически заблокирован, но к разборке завала до сих пор не приступали. Вместо этого под землю был спущен механизированный робот, данные с видеокамеры которого Константин Васильевич как раз собирался вывести на монитор своего компьютерного моноблока.

Загрузив видео, Докучаев прильнул к экрану. Запись была не слишком отчетливой и зернистой, а картинка то и дело подрагивала, когда гусеничный робот тяжело переваливался через обломки бетонных плит. Нетерпеливо перемотав транслируемую запись, Константин Васильевич вновь вернул ее в обычный режим просмотра в том месте, когда аппарат подкатился ко входу в основной зал лаборатории и забуксовал, уперевшись в высокий порог. Судя по раздавшемуся в этот момент звуку, впереди хрустнуло разбитое стекло, словно кто-то невидимый, наступив на него, нечаянно раздавил валяющиеся на полу осколки. Докучаев недоуменно повел бровью.

В инфракрасном свете было видно, что в зале многое сохранилось нетронутым. Константину Васильевичу удалось разглядеть множество медицинских шкафов и различных приспособлений, кафельную плитку, которой был выложен пол, и даже архаичного вида деревянное кресло с резными ножками и широкими фигурными подлокотниками, в котором сидел, неудобно запрокинув голову, давно иссохшийся человеческий скелет. Внезапно датчики робота зафиксировали движение. Встроенная видеокамера начала медленно поворачиваться.

Докучаев буквально впился глазами в экран монитора. То, что он увидел в следующее мгновение, не поддавалось никакому разумному объяснению. Константин Васильевич отмотал запись назад на несколько кадров, а затем остановил и максимально увеличил изображение, ошарашенно уставившись прямо перед собой. В глубине зала лаборатории, полуобернувшись к роботу, стояла молодая женщина.

По долгу службы Докучаев видел многое из того, что не доступно обычному человеку. Но появление в замурованном и тщательно охраняемом подземном бункере человека никак не укладывалось в его сознании.

– Что это женщина здесь делает? – изумленно прошептал он внезапно осипшим голосом.

Откинувшись на широкую спинку своего удобного рабочего кресла, Константин Васильевич глубоко задумался. Несомненно, загадочную незнакомку требовалось срочно идентифицировать и разыскать. В лучшем случае, женщина, случайно возникшая в кадре, могла оказаться любопытствующей журналисткой, непонятно каким образом проникнувшей в зону карантина. В худшем – профессиональный разведчик предполагал вероятность того, что их обошли конкуренты.

Докучаев был уверен, что вряд ли кто-либо помимо него обратил внимание на мелькнувшую тень во время просмотра не слишком качественной записи, сделанной автоматизированным роботом. Следовательно, в данный момент он является единственным обладателем этого абсолютно невероятного знания.

Импульсивно потянувшись к телефонной трубке, Константин Васильевич, внезапно передумав, положил ее обратно на рычаг телефонного аппарата внутренней связи. Его заместитель был прав – не следует пороть горячку. В этом деле Докучаеву требовался особый специалист, профессионал своего дела, который без лишнего шума сможет разобраться в произошедшем и разыскать странную женщину, случайным образом пойманную в объектив видеокамеры.