Оплот и Пустота
Шрифт:
Рассвет приближался с каждой минутой. Ленивый дождик покрывал всё вокруг серой вуалью, но не казался удручающим, в нём наоборот чувствовалась весенняя лёгкость и непринуждённость. Даже промокший насквозь капюшон и сапоги оказались бессильны перед ликующим предвкушением встречи с женой. Осчастливить её неожиданным подарком на праздник, увидеть радостный блеск её глаз, потерять голову от долгого поцелуя, усадить на колени дочурку, позавтракать вместе. Возможно кому-то для счастья требуется нечто большее, но только не ему.
Долго не было никакого ответа, но затем послышались шаркающие шаги, и дверь перед ним открылась. На пороге сгорбился заспанный старикан со слежавшимися космами, облачённый в длинную рубаху, коей не помешала бы стирка. Торговец почесал бок свободной рукой, масляный светильник поднялся до уровня глаз, и он недовольно пробормотал:
– Твой стук подымет и мёртвого. Нет покоя ни днём, ни ночью.
Кошель в руках Санлеса многообещающе звякнул, и он, не дожидаясь приглашения, проскочил мимо хозяина внутрь. Старик раздражённо указал на стул и, ворча себе что-то под нос, удалился в соседнюю комнату.
Помещение выглядело непривычно убого как для лавки: деревянные панели прилавка давно потрескались, полки за ним пустовали, кругом лежал слой пыли в три пальца толщиной, а в затхлом воздухе висел запах грязной одежды. Тем не менее, все сведущие люди в крепости знали, кто самый пронырливый торговец, способный достать даже меховую накидку из-под спящего норда.
Шаркающие шаги приблизились вместе с пятном света, и купец опустился на соседний стул.
– Это оно, - заявил он, потыкав крючковатым пальцем в свёрток.
– Лиловый атлас из мастерской Улвина?
– Нет, старая тряпка из дома деревенской бабки... Конечно фрилионский атлас. Лиловый, как и заказывал.
Кошель снова звякнул в руке гостя, и на стол высыпались четыре серебряные монеты.
– И одну сверху за срочность, - потребовал старик оживлённо. Сонным он более не казался, пальцы его левой руки едва различимо тёрлись друг о друга.
Санлес несколько раз моргнул от такой наглости:
– А не зарываешься ли ты, уважаемый?
– Так отдельный караван пришлось снаряжать. С шелкопрядами на юге нынче трудности. Дохнут, говорят, они сильно. Среди ночи меня поднял. Расходы, расходы, всё одни расходы.
Санлес прижал указательным пальцем к столу пятую монету и впился взглядом в бегающие глазки торговца:
– Хорошо, серебряный сверху, но... кто-то обещал мне сладких тянучек из виноградного сока.
– А то как же, всё есть, - откуда-то с боковой полки старик достал ещё один свёрток.
Устав торговаться, Санлес сгрёб под мышку оба заказа и оставил скупердяя досматривать прерванный
На улице счастливый покупатель накинул капюшон и заспешил по Серой вехе, сопровождаемый задорным бегом дождевых ручейков по мостовой. К собственному дому он добрался через десять минут. Ключ со второй попытки тихо нырнул в замочную скважину, дверь бесшумно приоткрылась и пропустила хозяина внутрь.
Тесноватая, но уютная прихожая одарила теплом, светом одной масляной лампы и знакомым запахом имбиря из кухни. Насквозь помокший плащ занял положенное место на вешалке, и под ним тотчас натекла целая лужа.
Махнув рукой на это неизбежное зло, Санлес прокрался к спальне.
– Я тебе ещё не всё показал, - раздался хрипловатый бас из-за двери.
– Тише ты, дочь разбудишь, - ответил голос жены.
– Да в бездну этих детей. Какой с них прок? Только мешают радоваться жизни. Иди сюда, - голос Литона, командира ночной стражи, было трудно не узнать, особенно если ты слышишь его почти каждый день по долгу службы.
Внутри у Санлеса все сжалось в тугой комок боли, голова закружилась, однако он заставил себя собраться и вышел на улицу. Плащ остался висеть на вешалке, и потому волосы быстро напитались влагой, а лёгкая кольчуга беспрепятственно пропускала капли к стёганке. Вспомнив о зажатых под мышкой свёртках, Санлес аккуратно положил их на брусчатку. Всё равно намокнут, а держать их совсем несподручно.
Через полчаса в дверном проёме показался неспешно застёгивающий пояс Литон. Он пригнулся, чтобы не задеть притолоку, шумно зевнул и расправил плечи.
Ростом и телосложением командир ночной стражи выделялся среди большинства солдат крепости, но наметившееся пузо и неопрятные усы изрядно портили его бравый облик.
Увидев подчинённого, он снова смачно зевнул:
– Чего тебе? Ушёл со службы раньше положенного? Не одобряю.
Продолжая пожирать глазами командира, Санлес с мягким металлическим шорохом извлёк меч из ножен. Короткий клинок тут же покрылся мелкими бисеринками дождя.
– Не глупи, - всё так же равнодушно пробасил Литон.
– Никакая баба не стоит того. Даже если ты меня одолеешь, что будет с твоей карьерой, а? Подумай об этом, балда.
Санлес молча сделал два шага вперёд. Разум захватила совершенная пустота, сердце билось ровно. Частые капли срывались со слипшихся прядей, одежда давно промокла до последней нитки.
– Пусть так, - с неподдельным безразличием пожал плечами Литон. Сладко и тоскливо хрустнули костяшки его пальцев, и такой же короткий клинок появился из ножен.
– Давай, ещё есть немного лунного света для нас двоих.
Санлес и сам не заметил, как полминуты назад призвал Оплот. Источник ощущался слабовато, какая-то вялая сила будто нехотя наполнила мышцы, сапоги увереннее упёрлись в скользкую мостовую.