Опороченная
Шрифт:
Я не видела своего брата десять лет. С тех пор как он отрекся от меня как от сестры и сказал, чтобы я никогда не возвращалась.
Признаться, я часто думала о нем все эти годы, ведь наши узы не так легко разорвать. Но это не избавляет меня от боли в сердце за то, что он мне сказал.
Это также не отменяет того факта, что я подвела его как сестра.
— Я не знаю. Я наведу кое-какие справки, — ворчит Басс, не слишком довольный возможностью возвращения. — А ты хочешь? — спрашивает он в конце
— Я… я не знаю. Я скучаю по Микеле. Я бы хотела его увидеть. Но, — поджимаю губы. — Я бы никогда по своей воле не втянула Арианну и Ариэль в эту жизнь. Ты же знаешь, как они обращаются с женщинами, — качаю я головой, мысль о том, чтобы подвергнуть своих детей такому испытанию, просто ужасает.
— Читаешь мои мысли. Мы можем организовать твою встречу с братом, но я не думаю, что разумно возобновлять наши отношения — с любой из семей.
— Ты прав, — вздыхаю я.
Его руки обнимают меня, заставляя забыть обо всех заботах так, как это умеет делать только Басс.
Но проходят дни, а я все не могу отвлечься от письма, и мысль о том, что я снова увижу брата, становится почти навязчивой.
В этом году ему исполнится двадцать четыре года. Молодой мужчина. Интересно, узнаю ли я его?
И поскольку я все чаще и чаще думаю о нем, я наконец сдаюсь и прошу Басса назначить встречу.
— Ух ты, как ты быстро, — восклицаю я, когда он сообщает мне, что все готово. Микеле договорился встретиться со мной в Центральном парке, чтобы это была нейтральная территория, согласившись на все условия Басса.
— Я буду ждать у входа, — говорит мне Басс. — А если что, — угрюмо говорит он, — нажми тревожную кнопку, и я приеду за тобой.
Я киваю.
— Уверена, что все будет в порядке, — натянуто улыбаюсь я.
Я первой прихожу на назначеное место. Сажусь на скамейку и жду.
Навстречу мне идет молодой человек. Он одет во все кожаное, его темные волосы длинные и вьются по плечам. На его лице солнцезащитные очки, и когда он останавливается передо мной, опуская их на нос, я сталкиваюсь лицом к лицу с парой поразительных янтарных глаз.
— Микеле? — лепечу я, чувствуя внезапно охватившее меня чувство знакомости.
— Сестра, — его рот растягивается в кривой улыбке.
Голос у него глубокий и ровный, и я замечаю, что половое созревание не обошло его стороной. В нем есть неоправданная самоуверенность, бледная кожа делает его похожим на молодого Лестата, который ждет, что он возьмет страну штурмом во время рок-революции.
— Прошла… целая вечность, — говорю я первое, что приходит на ум, потому что действительно, это похоже на разговор с незнакомцем.
— Наверное, так и есть, — он занимает место рядом со мной, откинувшись назад и положив ногу на колено.
Достав из куртки сигарету, он
— Я не курю, — говорю я ему.
— Больше не куришь? — он поднимает брови.
— Нет, — отвечаю я, немного обескураженная тем, что он знает эту маленькую деталь десятилетней давности.
— Ты выглядишь так же, Джианна. Такая же красивая, — говорит он, оглядывая меня с ног до головы.
Но есть в нем что-то такое, что меня не устраивает. В нем есть холод, который пробирает меня до костей, и мне требуется все, чтобы вести себя нормально.
— Спасибо, что связался со мной, — начинаю я, — но я не смогу вернуться. У меня теперь своя семья.
— С телохранителем, — кивает он.
— Да. С ним.
— Я следил за тобой все эти годы. Я горжусь тобой, — говорит он, выпуская облако дыма. Почему его слова звучат фальшиво для моих ушей?
— Спасибо.
— Жаль, что ты решила не возвращаться. Особенно теперь, когда вся Фамилья стала моей, — ухмыляется он.
— Как они умерли? — Не могу отрицать, что мне интересно.
Он пожимает плечами.
— Как и все люди в этой жизни, — загадочно отвечает он, — когда приходит их время, — подмигивает он мне.
Его глаза жуткого светлого оттенка, как будто в них нет меланина. И когда он поднимает их на меня, глядя на меня поверх очков, я не могу отделаться от ощущения, что с ним что-то не так.
— Я рада, что смогла увидеться с тобой. И я рада, что у тебя все хорошо, — добавляю я, пытаясь найти способ закончить разговор и убраться отсюда.
— У меня… все хорошо? — усмехается он, пожимая плечами. — Да. Власть, конечно, приятная на вкус.
Он говорит это таким тоном, что становится ясно: он имеет отношение к смерти Бенедикто и Козимы — не то чтобы я собиралась оплакивать кого-то из них.
— А что с Рафом? — спрашиваю я, не успев сдержаться.
Черты его лица сразу же темнеют, и на лице появляется зловещая улыбка.
— Раф, — скрежещет он зубами, повторяя это имя. — Раф… — смеется он. — Не волнуйся за Рафа, Джианна. Он наконец-то там, где ему и положено быть, — он делает паузу, откидывая голову назад, — на дне.
Его губы слегка изогнуты вверх, удовлетворение, исходящее от него, несомненно, ощущается.
Господи, Микеле… Что с тобой случилось?
— Мне пора, — я встаю, изо всех сил стараясь изобразить на лице улыбку. — Мы сегодня ведем детей в зоопарк.
— Дети, — кивает он со странным выражением на лице. — Позаботься о них, ладно? — Он бросает мне эти слова, прежде чем уйти. Не попрощавшись.
Он просто… ушел.
— Ну что? Как все прошло? — спрашивает Басс, когда я возвращаюсь к машине.