Опороченная
Шрифт:
— Твоя маленькая жадная киска соскучилась по мне, не так ли, солнышко? — Чувствую его дыхание на своем животе, после чего он хватается за резинку моих трусиков и медленно стягивает их с моих ног.
— Да, — хнычу я. — Пожалуйста, — шепчу я, мои веки быстро трепещут от нарастающего возбуждения.
— Ты прикасалась к себе? — неожиданно спрашивает он.
Моя киска уже обнажена перед ним, и я чувствую, как теплый воздух обдувает мои влажные губы, и это ощущение сводит меня с ума.
— Да, да, —
— Покажи мне, — требует он, беря мою руку и опуская ее между ног. — Покажи мне, как ты ласкаешь свою киску, когда меня нет рядом, солнышко!
В его тоне звучит строгость, которая говорит о срочности и необходимости, а не о медленной пытке, которую он думает устроить мне, лишая меня своих прикосновений.
Мои пальцы встречают мою влагу, когда я опускаю их между ног.
Он пристально, почти с благоговением наблюдает за происходящим.
— Скажи, что ты думала обо мне, — ворчит он. — Скажи мне!
— Да, — выдыхаю я со стоном, когда мой палец касается моего клитора. — Я думала о твоих грубых руках. О твоих больших пальцах, скользящих внутри меня, растягивающих меня.
— Блядь, — ругается он, и его зрачки увеличиваются так, что скрывают радужку, показывая его желание ко мне.
Закрыв глаза, он приближает свое лицо, вдыхая мой запах, и облизывает губы, прежде чем обхватить мое запястье.
— Ты — мое чертово искушение, — говорит он, облизывая каждый мой палец, пробуя на вкус мое возбуждение. — Ты знаешь, сколько раз я дрочил от воспоминаний о твоем вкусе?
Я качаю головой, жар поднимается по щекам, когда я представляю это.
— Слишком много раз. Слишком много, блядь, раз, солнышко.
В его словах чувствуется напряженность, когда он пытается сдерживать себя, идти в моем собственном темпе. Это было бы мило, если бы моя потребность не была столь же велика, как его.
Одарив меня одной из своих однобоких улыбок, он берет мою попку в свои большие руки, раздвигая мои ноги еще шире.
— Дай мне эту сладость, солнышко, — бормочет он, опускаясь ртом к моей киске, и медленно проводит по ней, а затем прильнул к моему входу, медленно входит в меня. Мои стенки сжимаются, когда я чувствую, как его язык ласкает меня изнутри, его прикосновения напоминают перья и заставляют меня извиваться от удовольствия.
Мои руки сами собой забираются в его волосы и удерживают его там, пока он трахает меня языком. И когда он обхватывает губами мой клитор, посасывая его, я понимаю, что кончаю.
— Басс, — раздается в квартире мой крик, и я содрогаюсь от оргазма. Я не могу перестать дрожать, особенно когда он продолжает лизать меня, дразня до тех пор, пока не наступает новый оргазм.
— Вот так, красотка. Кончи для
Слова и даже звуки не выходят из моего рта, когда он заставляет меня кончить в третий раз.
— Басс, пожалуйста, — хнычу я, и тянусь к нему, понимая, что больше не могу.
— Заглаживаю вину за прошлый раз, — бурчит он. — Я знаю, что ты не кончила в прошлый раз, Джианна, и это не дает мне покоя. Я хочу, чтобы ты насытилась, красотка. Насыщенная и оттраханная. В таком порядке, ты меня поняла? Твое удовольствие на первом месте. Всегда.
Я вяло киваю, что вызывает у него улыбку.
— Но сейчас я хочу, чтобы меня трахнули. — Дуюсь, — Пожалуйста, пожалуйста? — Хлопаю ему ресницами.
Он хихикает, его глубокий голос затрагивает все фибры моего существа и заставляет меня еще больше завестись — если это возможно.
Я смотрю, почти как загипнотизированная, как он откидывается назад, быстро снимает с себя брюки и боксеры. Его член сразу же выпрыгивает, упираясь в живот, когда он движется ко мне.
С легким трепетом он раздвигает мои ноги, прижимаясь бедрами к моим.
— Дай мне этот рот, Джианна, — приказывает он, положив руку мне на затылок, и притягивает мои губы к своим в грубом поцелуе.
Потирает головкой члена о мой клитор, но не вводит его.
— Медленно, солнышко. Мы двигаемся медленно, — говорит он больше для себя, и его нежная забота обо мне доводит меня до слез.
И когда я открываю глаза, чтобы взглянуть на него, я вижу это — вижу всё.
Любовь, принятие, защиту. Всё, что я когда-либо хотела. Он.
Это громадное чудовище, с которым я пыталась бороться и оттолкнуть, но которое в итоге пробралось в мое сердце. Этот человек, разбивший мое сердце, но вернувшийся, чтобы собрать его воедино.
— Я люблю тебя, Басс, — говорю я ему, пользуясь моментом, когда наши души, кажется, соединяются.
— Я тоже люблю тебя, Джианна. Очень, черт возьми, сильно. — Его губы растягиваются в улыбке, и я провожу рукой по его щеке.
— Больше не боишься венерических заболеваний? — шучу я, поскольку он не потрудился воспользоваться презервативом.
— Нет, — тут же отвечает он. — Я тебе доверяю, — просто говорит он.
Его слова согревают мое сердце, и я замечаю искренность в его глазах.