Опричник
Шрифт:
— Язва, — констатировал я, набирая на коммуникаторе номер Рогова.
Глава 5. Объяснения и толкования
Москва встретила нас шумом многочисленных автомобилей и толпами людей, от которых я, признаться, почти отвык. Но, как это ни удивительно, после всех злоключений, что произошли со мной в этом суматошном городе, оказавшись на его улицах, я понял, как скучал… по его суете и спешке, самоуверенной деловитости, по рёву пролетающих мимо машин и перезвону церковных колоколов, льющемуся
А ещё, я поймал себя на мысли, что очень хочу навестить свой дом в Сокольниках… и с сожалением вынужден отказаться от этого шага. Мало ли кто мог «присматривать» за ним, помимо людей Бестужева, ухаживающих за простаивающим без дела владением.
— Кир, — почувствовав толчок локтем в бок, я отвлёкся от разглядывания пролетающих за окном вездехода городских пейзажей и, повернувшись к устроившейся рядом со мной Ольге, приподнял бровь в немом вопросе. В ответ, невеста кивнула в сторону сидящего на переднем сиденье машины Рогова, с напряжённым видом перелистывающего какие-то бумаги. — Не знаешь, с чего вдруг Жорик таким нервным стал? Последние несколько дней от него просто спасу нет.
— У Гоши беда, — деланно печально вздохнул я, предварительно убедившись, что тот нас не услышит.
— Какая? — нахмурилась Оля.
— Несколько дней назад он узнал, что не позже чем через пару месяцев, его должность перестанет быть чисто номинальной, — ухмыльнулся я. — И теперь он готовится принять на себя часть реальных обязанностей командира отряда.
— О… — понимающе протянула невеста. А вот самой новости она, кажется, совсем не удивилась. Что ж, значит, не один я увидел, что Рогову пора расти над собой. — Так это ты его накрутил? Зачем?
— Георгий слишком расслабился, — вздохнув, ответил я. — Забыл, что ему предстоит в действительности руководить «Гремлинами», или попросту привык, что мы с Гдовицким тащим на себе львиную долю обязанностей по управлению отрядом, оставив ему лишь контроль над техниками, и, кажется, решил, что так будет и впредь. Вот я его и встряхнул. М-м… да, кстати, надо будет поставить в известность твоего батюшку, что идея с поездкой на Встречу Середины Лета, принадлежит ему, а не мне. А то проболтается ненароком перед нашим майором, некрасиво получится.
— Вот как? Значит, ты, хитрец, обманул бедного Жорика, ошарашив его новыми обязанностями и свалив вину за это на моего папу, да? — мгновенно сопоставив факты, с улыбкой проговорила Оля.
— Не то, что бы обманул… А! Чего я выкручиваюсь-то? Да, обманул, чтобы избежать не нужных, но вполне возможных проблем, заодно, дал пинка Георгию, чтоб не филонил с учёбой и быстрее перенимал необходимые для командира отряда знания, — я недовольно дёрнул плечом и, вздохнув, продолжил «исповедь». — Ход, конечно, не бесспорный, но терять время на его убеждение я не мог. Георгий, по своей студенческой привычке, просто не воспринял бы поставленную задачу всерьёз, ведь до реального назначения на должность, как он думает, ещё целых два года. Можно было бы просто приказать, как атаман ватажнику, но… учёба из-под палки — последнее дело. Возиться же с тем, кто не хочет учиться, мне не с руки. Взбешусь и сорвусь, близняшки тому свидетели. Догадайся с двух раз, на ком бы я отыгрался? Вот-вот. И как, оно нам очень надо, перед турниром, участие в котором, между прочим, важно не только мне, но и вам? А так получилось, что мы с Роговым в одной
— А тебе не кажется, что занудный нытик в качестве командира отряда — не самый лучший выбор? — выслушав мою речь, спросила Ольга.
— Да какой он нытик! — отмахнулся я. — Георгий просто принижает свои реальные умения и знания, вот и волнуется, что не потянет дело. Всё же, несмотря на весь прогресс, с уверенностью в собственных силах у него пока ещё не всё в порядке. Но, это дело наживное. Освоится в должности, ещё и одёргивать придётся. А уж его занудство… поверь, это не самая худшая черта характера для администратора.
— Значит, ты всё-таки считаешь, что из него может получиться не просто номинальный майор, а настоящий командир отряда? — спросила невеста.
— Считал и продолжаю так считать, — кивнул я. — «Лишних» обязательств, конечно, Рогов не любит, так он на свете не один такой. Подавляющее большинство людей не желает нести ответственность за что-либо, включая собственную жизнь. Но уж если Георгий взвалил на себя обязанности командира отряда, тащить будет до самого финиша. Упёртый.
— Ты так убеждён, что он справится?
— Уже справляется, — я кивнул в сторону стеклянной перегородки, отделяющей пассажирский салон, за которым Рогов увлечённо возился с бумагами. — А там, где ему не хватит опыта, всегда поможет Владимир Александрович. Да и у меня коммуникатор имеется, если что, позвонит да спросит.
— А как быть с боевой составляющей? — поинтересовалась невеста. — Жорик, ведь, мало того, что неодарённый, так и с оружием не дружит. Да и вообще, к насилию не склонен.
— Ну, это совсем не проблема, — отмахнулся я, но, заметив ожидающий взгляд Оли, всё же пояснил: — во-первых, как бы Рогов не относился к насилию, необходимость такового в определённых случаях он понимает, и если возникнет надобность, колебаться не станет…
— А во-вторых? — потормошила меня Ольга, не дождавшись продолжения. Хм, задумался, да… бывает.
— А во-вторых… если помнишь, в отличие от большинства наёмников, мы — отряд технической поддержки, и боевые действия не являются нашим профилем. Потому и майор «Гремлинов» должен быть не столько боевиком, сколько понимающим в технике, толковым администратором. И если с первым, у Георгия и так никаких проблем, то пробелы в администрировании он как раз сейчас и восполняет. Ну а кому воевать и руководить бойцами, в нашем отряде всегда найдётся, уж это я обеспечу.
— В смысле? — не поняла Оля, но, судя по ноткам настороженности, мелькнувшим в её голосе, некий подвох в моих словах она точно почуяла.
— Ну… не одному же Рогову новые горизонты осваивать, — улыбнулся я. — Так что, можешь обрадовать девчат, до окончания обучения, каждая из вас пройдёт через должность командира боевого отделения.
— Кир! — возмущённо воскликнула невеста.
— Что? — в тон ей отозвался я, но тут же успокаивающе похлопал невесту по лежащей в моей руке ладошке. — Не волнуйся, никто не говорит, что это будет завтра.