Опущенная
Шрифт:
Есть женщины красивые, а есть особенные. Настя же и красивая, и особенная. Красота ее, может, и неброская, но глубокая, одухотворенная. Золото ее не на поверхности, а в недрах, может, потому и не пропадает интерес к этой чудесной девушке. Добыча идет по крупице, по крупице, и так до скончания дней. А у Олеси вся сверкающая мишура на поверхности. Спору нет, она яркая, обворожительная, но все это на один раз. Съел и забыл…
И все же Олеся волновала кровь. Эти длинные ножки под короткой юбкой, а этот оглушительный бюст… Но как ни пыталась
Олеся не выдержала первой.
– Лебедев, ты хоть знаешь, какая ты скотина? – спросила она, перегородив ему путь.
– Скотина – существо полигамное, а я человек моногамный.
– Ага, то с одной, то с другой.
– С другой, – кивнул он. – И с одной.
– Не понимаю, что ты нашел в этой курице?
– А вот это ты зря… – нахмурился Сева.
Он вовсе не хотел, чтобы Олеся оскорбляла Настю.
– Зря – это ты… Я хотела сказать, что ты мне больше не интересен.
– Да?
– И можешь обо мне забыть…
– Я попробую, – усмехнулся Сева.
– Ты еще придешь ко мне… – Олеся вдруг просияла, увидев кого-то.
Но он удержался от искушения обернуться, бросить взгляд через плечо. Может, это уловка какая-то.
– Ну все, Лебедев, чао!
Олеся щелкнула пальцами у него перед носом и направилась в сторону, куда обращен был ее взгляд. И лишь после того, как она оказалась у него за спиной, Сева обернулся. И увидел навороченного живчика с обольщающей улыбкой. Лет тридцать мужичку, среднего роста, худощавый. Прикид у него – сплошь фирма. Хотел бы Сева так одеваться, но пока не судьба.
Олеся не удержалась, оглянулась перед тем, как подставить щеку под поцелуй. Сева должен был видеть, как у нее все здорово в личной жизни.
Она взяла живчика под ручку и пошла с ним, подыгрывая себе движением бедер. Это она так хвостом перед Севой виляла – дразнила, провоцировала. Но зря старалась: Сева не пошел за ней. Много чести.
Глава 2
Сентябрь месяц уже на исходе, погода портится. Ветер поднялся, набежали тучи, первые капли дождя царапнули по стеклу. Но ненастье только за окном, в комнате хоть и прохладно, зато уютно и душевно. И все потому, что рядом Сева. Они лежали на разобранном диване, над головой тикали старые часы с безголовой кукушкой. Скоро уже темнеть начнет, а они все не уходят. И не собираются.
– Может, камин затопим? – спросил Сева.
– Может, на ночь останемся? – улыбнулась она.
– Камин у вас тут мощный, ночью точно не замерзнем.
Дача у них не очень большая, полутораэтажный дом с фундаментом из крупных речных камней. Каминный зал занимал половину первого этажа, и тепла в такую погоду могло хватить на весь дом. Но вряд ли Настя сможет бродить по комнатам нагишом. Желание такое, может, и было, и Севу она уже давно не стеснялась, но вдруг нагрянут родители и застанут ее в таком виде… А ведь нагрянут. Когда-нибудь это случится. Но ей уже все равно…
На крыльце скрипнула доска, тут же открылась дверь. Настя вскочила с дивана, метнулась
Она уже почти натянула платье, когда в зал широкой походкой вошел отец.
– Стучаться надо! – крикнула она.
Отец смутился, сдал назад. Только тогда Сева поднялся, взял брюки.
– Оделись? – не показываясь на глаза, спросил отец.
– Папа, я уже взрослая, мне уже двадцать лет!
– Да?
Отец вошел в комнату, навалился взглядом на Севу, который застегивал рубашку.
– А вы что скажете, молодой человек?
– Ну, я хотел бы жениться на Насте, – развел руками Сева.
– А вот одолжения нам делать не надо!
– Это не одолжение… Просто мы думали сначала окончить институт…
– Сказать, чем ты думал? – Отец смотрел на него угрожающе, исподлобья.
– Ну, дело молодое… Но я с самыми серьезными намерениями…
Сева глянула на Настю как на хозяйку сторожевого пса, который зажал его в угол и не давал прохода. Он просил ее унять отца, пока он не загрыз его до смерти.
– Пап!.. Мы больше не будем! – первое, что пришло в голову, сказала Настя.
– А больше уже и не надо! Хватит и одного раза!
– Нет ничего!
– Ты уверена?
– Ну папа! – Настя готова была расплакаться, лишь бы только отец смилостивился над ней.
– Рано ему еще папой становиться, – съязвил отец, глянув на Севу.
– Ну, если вдруг, я готов…
– Если вдруг… Все у вас так…
– А у вас с мамой как было?
– Как у нас?.. – Отец вдруг завис в раздумье. – Ну, было…
Он хмыкнул в кулак и милостиво глянул на Севу:
– Кто такой?
– Ну, мы с Настей учимся…
– Юристом будешь?
– В прокуратуру хочу, следователем.
– Смотри, если вдруг… – Отец ткнул в Севу пальцем, но, глянув на Настю, не решился продолжать.
И повернулся к ним спиной.
– Давайте, собирайтесь, домой отвезу.
Он вышел из комнаты, Настя переглянулась с Севой, пожала плечами. Не думала она, что отец появится именно сегодня.
– Влипли, – усмехнулся он.
– Это еще мама не знает…
– Да как-то не страшно… А ты замуж за меня пойдешь?
Настя ткнулась ему лбом в плечо, постояла немного и пришла в движение. Надо было одеваться, приводить себя в порядок и настраиваться на головомойный разговор.
А замуж она за Севу пойдет. Только за него и пойдет. Только с ним она будет счастлива, а больше ни с кем.
Дураки женятся рано, а умные – никогда. Бродит по ушам такая вот глупость, кто-то соглашается, а Сева – нет. Но в дураках оставаться все же не хочется. Двадцать три года ему, два из них отданы армии, погранзаставе на Новой Земле, где вместо баб – только белые медведи. Отслужил, поступил, три года вольной охоты на скудных хлебах, хотелось бы еще порезвиться, но вдруг засада. А отец у Насти человек не простой, известный в городе судья. Нет, на скамье подсудимых он оказаться не боится, но и от ответственности уходить тоже нельзя. Взялся за гуж… А как же свобода? Гуж с ней?..