Опустошенный жених. Женская маскулинность. Аналитическая психология
Шрифт:
Прорывы происходят - если они происходят вообще - после попадания в состояние тупика. Это касается и нашего личного внутреннего странствия, и наших отношений с другими людьми. Более того, - и в этом заключается божественное провидение в развитии человеческой судьбы или же, пользуясь удобной метафорой совершившего полный оборот колеса, тупик - это констеллированная Самость. Когда мы оказываемся в таком состоянии, где нас трясет с головы до пят, возможно, мы получаем свидетельство о присутствии у нас внутри живого Бога.
В тупике мы сталкиваемся с Самостью. В нашем абсолютном бессилии и перед лицом полной невозможности бог и богиня воспринимаются нами как застывшие
Если в таком полном мраке мы можем отдать свою кровь камню, слезы - своей скорби, голос - своей ярости, истину - своему обману, тогда «тьма станет светом, а покой - танцем». Отвернувшись от старых мертвых богов, мы теряем все и вместе с тем все обретаем, ибо в момент признания поражения появляются живые бог и богиня. Мы уходим оттуда, ощущая себя совершенно покинутыми, туда, где никогда покинуты не будем. В момент постижения душа и Самость - суть одно. Больше нет зависимости, нет страха или нужды, мы получили дар любви. С открытым сердцем мы раскрываем душу Возлюбленному.
Юнг называл этот путь индивидуацией. При движении по нему сметаются прочь все фасады, ложные ожидания, мертвые боги. В конечном счете, он ведет в ядро тупика, где живет истинная любовь. Если мы вообще когда-нибудь освободимся от цепей патриархальности, от сковывающего нас стремления к власти, от своего страха оказаться покинутыми, от своей ярости, от своих страстей и пристрастий, от своей зависимости от «подающей руки», которую другие предпочитают лизать, скрывая это, нам следует донага раздеться, чтобы окончательно очиститься от этих мертвых богов. Тогда к нам придет любовь. Появятся живые бог и богиня. Тогда мы почувствуем свою силу.
4 июня 1989 г.
Когда я переписывала эту лекцию, танки давили студентов на площади Тяньаньмынь в Бейджинге. Изумленные, рыдающие люди, которым удалось выжить, по-прежнему взывают к свободе. В госпиталях солдаты стреляют в переливающих кровь врачей и в пациентов и сжигают свою технику. Варварство не знает границ. Студенты всего мира выражают свой протест. Том Брокау по NBC говорит, что, начиная с этого времени, мир уже не тот, что был вчера. А сейчас он объявляет о том, что умер Рухолла Хомейни, религиозный тиран, правитель, признававший свою собственную ненависть и мстительность. Скорбящая толпа оплакивает его смерть, пока он лежит на возвышении в стеклянном гробу в центре Тегерана. Даже теперь мятежная часть населения готова совершить переворот. Мы слышим, что впервые за сорок пять лет выборы в Польше привели к небывалому усилению Солидарности в польском правительстве. А сейчас самая страшная железнодорожная катастрофа в истории России, которая унесла восемьсот человеческих жизней, и Михаил Горбачев, который внешне так не похож на предшествовавших ему диктаторов, приносит свои соболезнования.
Существующий мир разрушается. В своих уютных гнездышках мы слишком часто остаемся глухими к собственной душе, не осознавая, что внешние диктаторы отражаются в образах диктаторов наших сновидений. А потому мы пребываем в спячке. Мы имеем свободу, чтобы быть свободными, но, будучи трусами, боимся взлететь. Вместо того, чтобы вырваться
Патриархальность саморазрушительна. События последних нескольких дней ясно показали, что люди видят, что в действительности представляют собой старые диктаторы. Поскольку мы живем в «свободной» стране, наша ответственность, конечно же, заключается в том, чтобы сконцентрировать свое внимание на зарождающейся новой жизни. НОВАЯ ЖИЗНЬ - не старая жизнь жертв, превратившихся в насильников, угнетенных, ставших угнетателями. Если сила меняет силу, у нашей планеты нет шансов на выживание.
Что же будет представлять собой наше мировое общежитие? Каждый из нас воспринимает новые образы, родившиеся в нашем сознании, образы, придающие нам мужества сделать шаг в темноту неизвестности. Чтобы рискнуть и этот шаг совершить, мы должны ощущать в себе энергию любви, а не следовать стремлению к власти.
Теперь я знаю, о чем написана эта глава, «Любезный, позолотишь ручку?» Хватит золотить ручку! Хватит рыданий по старому Михаилу или страданий по юному Люку. Люк - сын, нарушивший договор, который он когда-то заключил с отцом у межевого камня овечьего загона. Я, дочь своего отца, нарушила договор, который бессознательно заключила с ним у кафедры (несмотря на то, что до сих пор признательна ему за все, что он мне дал в жизни). Каждый из нас имеет отца и мать, часто преклонного возраста. Каждый из нас, сознательно или бессознательно, заключил с ними свой собственный договор у межевого камня. Наша задача заключается в освобождении новой духовности из-под старого камня, как бы болезненно ни проходило это освобождение. Тогда и только тогда мы можем сказать: «Я живу. Я буду свободным».
Мысли в спальне
Он хочет заняться любовью, потом поговорить. Я хочу поговорить, потом заняться любовью.
У меня во всем проступает сексуальная озабоченность. Думаю: «Если бы только у меня был сексуальный партнер, все было бы хорошо». Совершенно ложное убеждение. Я знаю, что проекция всего остального на половой акт раньше приводила к истерическим припадкам.
Я не хочу жить с сыном или братом. Дико раздражаюсь. Я думаю: «Принимайте меня такой, какая есть». Но затем смотрю на свое тело и думаю: «Полное, материнское тело». Полагаю, его тело думает так же. Оно меня не хочет.
Мне думается, он чувствует подвох, когда его слова не приносят мне поддержки, мужества, озарения. Он чувствует свое бессилие. Он становится импотентом. Он думает, что я кладу его на лопатки, когда просто говорю ему то, что в моем понимании является правдой.
Во время полового акта я думаю о будущих покупках. В сексуальной жизни со мной крайне редко бывало так, чтобы я отключалась ото всего. Надеюсь, что смогу вставить переключатель.
Я прекрасно чувствую себя в роли жертвы. Инстинктивно я всегда знала, что мой муж мне изменяет. Я впала в глубокий сон избегания и отрицания. Я сделала выбор, чтобы стать депрессивной, необщительной, больной личностью в мертвом браке, который сама же и создала.