Опытный кролик
Шрифт:
Гауптман удивленно посмотрел на нее.
— Вас?
«Что-что? Именно, поцеловать в задницу», — невольно ухмыльнулся Панов.
— Товарищ Ненашев рассказал мне о Бисмарке. Правда, что ваш знаменитый канцлер утверждал, без выпивки немец невыносим? — слово «товарищ» в ее устах прозвучало для Эриха с издевкой.
— Железный старик сам претендовал на сто тысяч сигар и пять тысяч бутылок шампанского, — поддержал ее Ненашев, — До восьмидесяти трех жил так, как будто предстояло умереть завтра.
— Но фюрер пьет только минеральную воду. Вы же сами утверждали, — смутился Эрих. Шутки он пока не понимал, оставаясь напряженным
— Ваш фюрер не хочет умирать завтра, — как-то двусмысленно возразил Максим, — Может вам заказать специальный сорт местной водки для женщин? Вы портите нам вечер. Может, возьмете пиво, сосиски и займете вон тот уютный столик, — Ненашев показал пальцем в сторону Елизарова, — Жаль, уже занято. Но если тот унылый тип говорит по-немецки, то у вас есть шанс не умереть от одиночества.
Михаил захлопал глазами, узнавая повернувшегося к нему капитана.
Даже фигура Ненашева изменилась, в этом гражданском костюме, сидевшем на нем настолько естественно, что принадлежность капитана к разведке не вызывала сомнений.
Максим невозмутимо раскурил сигару.
Процесс пошел! Доводим клиента до кондиции. Это не трудно. В «мужских» польских напитках больше сорока градусов, крепость хорошо приготовленной настойки не разобрать. Товарищ Менделеев не создал рецепт хорошей водки, он создал рецепт идеального казенного напитка (больше нельзя разбавлять), когда у большинства населения, при правильной вечерней дозе, не болит голова с похмелья. Гастрономические качества продукта с повышением «крепости» лишь увеличиваются, но, опять, до определенных пределов.
И о спаивании «в дрова» речь не шла.
Надо, чтобы немец достиг состояния эйфории. Пусть каждое его слово покажется субъекту гениальной мудростью и божественной истиной. После — похмельный семинар «Как восстановить репутацию после корпоратива», в программу Ненашева не входил. Не к месту, да и у капитана-пограничника скромный бюджет.
— Это мне не грозит, — мстительно сказал гауптман.
У Эриха сразу пропало желания в одиночку выслушивать насмешки этого русского, способного бесконечно рассуждать о чем угодно. Эх, набить бы ему морду! Но нет, немецкий офицер должен проявлять выдержку. Хорошо бы потом допросить Ненашева лично. Ну, а пока, гауптман подождал, когда к столику подойдет его спутник.
— Господин Каттерфельд, хочу познакомить вас с моими друзьями, — последнее слово Эрих буквально выдавил из себя, стараясь казаться дружелюбным. Еще не вечер.
Максим мельком взглянул на Елизарова. Святая задница, а это кто еще такой? И почему у тебя глаза размером с полтинник? Опознал ходока сквозь железный занавес?
Фамилия знакомая, усы и тянувшийся «хвост». Неужели сюда пожаловал гросс камрад из местной абвергруппы. Надо вспомнить, где он служит. При танковой группе или в армейском корпусе.
Но привет тебе, Максим, от адмирала Канариса. Так, значит, получил он первую торпеду в борт. Дальше плыть по плану нельзя.
— Присаживайтесь, Юлий Карлович! — Ненашев наблюдал, как пограничник учится шевелить ушами. Неплохо-неплохо, а теперь еще раз левым. Впрочем, немец изумленно посмотрел на «товарища Максима».
— Вы меня знаете?
— Вы же здесь работаете переводчиком!
Конечно, Ненашев давно всех знал. Как пенсионерка — фанатка «Санта-Барбару», но заочно. А ряд героев местного сериала совсем вынесли ему
— И еще, выправка у вас характерная. Как там, «жизнь — господину, душу — богу, сердце — даме. И честь — никому».
Хотя честь свою ты уже продал. Как и Империю.
«На себя посмотри», — буркнул кто-то внутри его.
Да, так когда-то случилось Пановым и плевать, что не осознанно. Но уж больно мерзко выглядели рожи в телевизоре, на фоне форосского дачника. Он только потом понял сакральность марша финансистов, несущих под барабанный бой по улицам Москвы многометровый трехцветный флаг. Как раз они и победили.
Впрочем, надо решать. Гауптман или этот тип, коварной наружности.
Каттерфельд с удивлением посмотрел, как интересующий его капитан щелчком из кулака несильно подбросил что-то вверх. Золотая польская монета, образца двадцать пятого года, упала на ребро и застряла между флаконом с солью и перцем напротив немца. Максим убрал так ничего не решившую вещь-реквизит в карман.
Еще бы в воздухе зависла! Обоих, что ли, отодрать?
— У вас ядреный акцент, — завороженно следя, как беспечно обращается с золотом большевик, осторожно сказал Каттерфельд — Да, я вхожу в состав германско-советской комиссии. Если хотите, можете говорить со мной на русском языке.
— Да нет, лучше попрактикуюсь в своем втором родном! — Максим с удовольствием посмотрел, как вытянулись вокруг лица окружающих, — Простите, испугался, что мой друг, специально выписал из Германии папашу, решившего лично проверить невинность будущей невесты.
Барон усмехнулся. Он оценил характерный поступок. Да и в деньгах этот Ненашев явно не нуждался. Кого-то он ему напомнил. Из бесшабашной юности, проведенной в Санкт-Петербурге. Если такие, как капитан станут на их сторону, то победят они быстро. Но надо действовать осторожно.
— Я даже знаю, где вы выучили язык, — продолжил Ненашев, — Надеюсь, вы из остзейцев, а не из прибалтов, постоянно сублимирующих на свою независимость. Рабам всегда безразлично, кого резать, что немцев [344] , что русских. Ну, а если вы еще воевали в корпусе фон дер Гольца против большевиков…
Максим усмехнулся, и старательно имитируя акцент, растягивая слова, произнес «моя замечательная фамилия придумана любимым немецким бароном» [345] .
344
[343] = см. события 1905 года
345
[344] = "Вообще ваши русские фамилии часто смешны для нашего понимания, Бессмертный или Бесхлебный, а у нас в основном звериные, птичьи или древесные фамилии: Медведь Лацис, Волк Вилкс, Дубок Озолиньш, Ястреб Ванагс. Такие нам дали немецкие бароны" легионер Ваффен СС, командир ударного взвода, кавалер германских наград, а потом депутат Сейма Латвии Висвалдис Лацис
Читать далее: http://inosmi.ru/baltic/20110316/167402153.html#ixzz2BfHAZVph
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook