Орда
Шрифт:
Да продай он десяток харалужных мечей генуэзцам, и на несколько лет наберёт на «Выход». Потом прознают про это богатство в Орде, и чуть увеличат выход поганые. Ну, пять тысяч будет, как в Москве. После присоединения Мукачево и Ужгорода с их золотыми шахтами — это вообще не проблема. Нет, попёрся, толком не подготовившись, против шестнадцати туменов, что теоретически может выставить хан Узбек, с пятью тысячами необученного толком войска.
И вот теперь уже своих терять начал, так ещё, на радость татаровьям, русских людей убивать надо. Просто хочется рвать и метать! Рвать и метать!
Бабах. Отвлёк от мрачных мыслей третий выстрел орудия. Били, как и приказал Андрей
Бабах. И бомба взорвалась внутри полуразрушенной башни. И тут же баллиста — рогатка выпустила туда двухкилограммовый горшок с напалмом. Всех защитников давно сдуло со стены. Так что можно было и без прикрытия щитов людей посылать и можно даже людей с лестницами на приступ отправить. Взрывы воев и, уж тем более горожан, напугали. И они оставили эту часть стены.
Горшок долетел, разбился о накренившуюся башню и огоньки пламени весело побежали по брёвнам. Андрей Юрьевич уже хотел было развернуться и идти в палатку кофею испить и успокоиться, пока команду на штурм не дал, но тут привратная башня покачнулась и вывалилась наружу вместе с куском стены метров в шесть. Огонь не погас. Попробуй керосин загаси. Вверх взметнулся столб искр, а потом огоньки пламени снова стали облизывать чёрные брёвна.
Теперь Андрей Юрьевич опять стал опасаться, что город сожжёт. За башней, после того как пыль осела, а дым ветром погнало в сторону, можно было видеть совершенно пустую улицу, которую защитники перегородили баррикадой из перевернутых телег, бочек, каких-то брёвен.
Бах. Ворота, что в принципе к башне привратной крепились, покачались после её падения и тоже завалились. Следом, чтобы житомельцам мало не казалось, обвалился следующий кусок стены. Правда за ним был слой земли вперемежку с крупными и мелкими камнями, но всё одно разруха, получившаяся, впечатляла. Ну и пламя, напитавшись силой от сухих брёвен, стало разгораться. А на стене никого.
— Мечеслав, — повернулся князь Владимирский к стоящему рядом воеводе, он нехотя слез с коня. Не вместно ныне пешком ноги топтать, но раз князь стоит, то куда ему деваться, — Мечеслав, а пошли к ним парочку человек с белым флагом. Не хочется мне кровь русских людей проливать. Может удастся миром договориться, пусть пришлют переговорщиков.
Получилось. В принципе — получилось. Защитники Житомеля огонь по парламентёрам из луков не открыли и дали подойти к пролому.
Более того, осмелели настолько, что выбежало человек десять с баграми и деревянными вёдрами и принялись пожар разгорающийся гасить. А к парламентёрам вышел видимо князь в алом плаще — епанче или тут еще «мятель» называется с собольей шкуркой по вороту. Плащ закреплялся на плече фибулой серебряной или пуговицей такой большой. Под плащом была парчовая свита с роскошным поясом с золотыми и серебряными нитями.
— Кто ты, князь? — вышел к гостям Андрей Юрьевич. Гостей было трое, но сопровождающие видимо были простыми боярами, так как держались на почтительном расстоянии метрах в двух позади предводителя.
— Иван Александрович. Я младший брат Романа Александровича Брянского, А ты, я так понимаю, Андрей Юрьевич Владимирский?
— Так и есть. Смотри, Иван Александрович, — князь был не молод — лет пятидесяти. И лицо всё в морщинах, и волосы с бородой совсем седые. Шёл он от коня к палатке чуть прихрамывая, — сейчас сюда поспешает Гедимин с
— А ты, что сделаешь? Подарки всем раздашь? — кисло улыбнулся Иван Александрович.
— Вообще ничего не сделаю. Куплю у вас продовольствие и фураж для лошадей. Придёт Гедимин, а мои люди в городе, он, конечно, посады пограбит, но так, для куражу. Ну, и кормить ему такую ораву надо. Но я скажу, что продовольствие изъял. У него причин грабить не будет. И он пойдёт к Киеву, вас в покое оставив.
— Гладко звучит, а дальше-то что? Что с Киевом и ордынцами? У меня в городе тиун киевский, баскак со слугами, всего три десятка человек. С ними что?
— Много у тебя Иван Александрович хороших вопросов. Пойдём ко мне, угощу заморским напитком и поговорим о будущем.
Глава 16
Событие сорок первое
Апата (др.-греч. ?????) — в древнегреческой мифологии богиня лжи и обмана, дочь Нюкты, рождена без отца. Перед её кознями были беззащитны как люди, так и божества. Овладела разумом Зевса, за что впоследствии была сброшена им с Олимпа на землю.
Князь Иван Александрович город сдал. Правда, выторговал, что баскак со своими людьми и тиун киевского князя со своими не в плен попадут к князю Владимирскому, а отправятся в Киев. Боялся мести Ольговичей и ордынцев, не верил в силу Гедимина и способность его противостоять всей Золотой Орде? Сначала Андрей Юрьевич не хотел их отпускать… Нет, пленники или там заложники ему были не нужны. Он просто опасался, что те, добравшись до стольного града Киева, расскажут князю Святославу и ордынцам про пушки и катапульты, стреляющие греческим огнём. Сюрприза не будет. Но хорошенько подумав, договорились, что профессор окончательный ответ даст утром, так как утро вечера мудреней, и решил ночью, ворочаясь в палатке, Андрей Юрьевич, что возможно — это не минус, то, что враг будет знать про артиллерию, а плюс. Хан Узбек, если он лично пожалует, и князь Святослав Киевский заранее бояться будут Владимирского князя. Как и их воины. Хорошие новости разносятся медленно, а вот паника — мгновенно. Ничего сейчас не взрывается. Вообще ничего. И ничто не может обрушить большую прочную башню. А эти вести, достигнув Киева, распространятся мгновенно. И ещё не начав сражения, киевляне и ордынцы будут опасаться владимирцев.
Андрей Юрьевич отправил в город фуражиров, они попытались купить у людей продукты и фураж для трёх с половиной тысяч лошадей, но ничего не вышло. Если кто и предлагал, что на продажу, то за цену раз в пять в больше Владимирских. Пока запасы продовольствия позволяли не заниматься такой ерундой. Профессор попытался объяснить Ивану Александровичу, что его люди глупо себя ведут, это он белый и пушистый пока, а прибудут Гедимин с зятем, и они вообще ни чешуйки не дадут. Просто заберут всё. А что не съедят, то понадкусывают. Князь головой согласно покивал… и ничего не изменилось. Да и чёрт с ними, махнул рукой Андрей Юрьевич. Чем наглее будет вести себя Гедимин, тем потом, через несколько лет, когда королевство Русское усилится, проще будет забрать эти земли.