Орда
Шрифт:
— Поспеют, княже, сам поведу…
— Сам, так сам. Только срочно выступайте. Ну и там на месте определитесь, если плохое место для засады, то не геройствуйте, отступайте. Я здесь для Святослава встречу организую.
Мечеслав, время и действительно тянуть не стал. Уже через час примерно отряд в пять сотен конных лучников отправился на север. Следом двинулись ещё несколько отрядов, но Андрей Юрьевич за этим уже не следил, переключившись на другие события.
Как только лагерь, взбудораженный новостями и отправкой части войска на север, успокоился, как и юго-востока прибыл очередной гонец. И новость похожая. К ним едет ревизор. На самом же деле, сейчас от Белой
Это войско посчитано. Из Переяславля вышло три сотни дружинников и по дороге к ним присоседились ещё четыре сотни боярских и княжеских дружинников. А ещё за ними, чуть отстав, едут ордынцы. Сколько тех неизвестно, но взятый язык показал, что главные у татаровей мурзы Калнтай и Чирич.
Мурзы — не беки и не нойоны, так что совсем уж большим тот отряд быть не может.
— До Белой церкви от нас более ста двадцати вёрст, — сам себе сообщил Андрей Юрьевич, отпустив гонца. — Получается, три дня есть, чтобы встретить гостей. Но ведь по закону подлости сейчас подъедет третий гонец и скажет, что с востока от Киева движется монгольская рать во главе с самим ханом Узбеком.
Событие сорок третье
Подага — западнославянское божество. Подага — один из эпитетов архаичного женского божества природы и земли: «подающая», «подательница благ», то есть женская ипостась Даждьбога.
Гонец третий — со стороны Киева, прибыл. Но информации никакой не принёс. Всё спокойно. Получалось, что они рыли окопы, закапывали мины, устанавливали орудия, рубили и сажали лес целых три дня — зря. С этого направления никого нет. Зато наступают враги с двух других сторон. Неужели его такой замечательный план с мышиными шкурками провалился, и хан Узбек не приедет во главе тумена другого поквитаться с зарвавшимся мелким князьком, поквитаться с гяуром, попробовавшим его унизить?! Ну, и позорить его земли, естественно. Все города сжечь, всех людей в полон увести.
Или рано ещё? Тогда враги дают ему возможность разбить их по очереди, сильно не напрягаясь?
Все эти соображения он озвучил Саньке — главе диверсантов?
— Что думаешь, Александр?
— Думаю, что Господь на нашей стороне, Андрей Юрьевич. Он решил лишить разума поганых и их холуёв, — перекрестился три раза глав-диверсант.
Профессор тоже так думал. Он почти успокоился. Выходило, что он год без единого выходного, забывая иногда пообедать, готовился к серьёзной битве с бесчисленным и сильным соперником, а вместо этого они, эти серьёзные соперники, вместо армий, шлют против его пятитысячного войска княжьи дружины по триста человек.
— В Киев отправь разведку. В сам город. Пусть послушают, что там люди говорят про ордынцев… и про князей своих.
— Утром, как гонец прибыл, уже отправил, княже, — сделал рот до ушей, довольный своей сообразительностью, сотник диверсантов.
— Хорошо. И к Белой церкви отправь, пусть контролируют их движение сюда, — что-то не давало покоя профессору Виноградову, странная какая-то эта тупость Ольговичей, раздробивших свои силы.
— Сейчас отпр…
— Стой. Нет, отправь, конечно, но ещё один десяток отправь к ним в тыл, хоть до самого Переяславля. Пусть тоже с народом пообщаются. Что люди говорят про этот поход их князя? Что про ордынцев слышно? Не тех,
Санька убежал разбираться с разведкой. А Андрей Юрьевич опять вперился в схему — карту. Выходило что в десяти верстах от лагеря по дороге в сторону Белой церкви речка Гуйва делает приличный такой загиб и подходит лукой к самой дороге. Там находится небольшая деревенька, которая так и называется — Лука. Если он отправил пять сотен стрельцов — лучников разобраться с дружиной Святослава Киевского, то здесь можно точно так же поступить. У него ещё есть пять сотен конных лучников. В обоих случаях тяжеловооруженные дружинники не смогут ничего сделать лучникам. Между ними будет река. Конь вряд ли пойдёт в ледяную воду. И, тем более что тот берег, на котором стрельцы, выше. На него тупо на лошади не заехать. Пусть речки и не широкие, метров десять по словам разведчиков, но это непреодолимая преграда для дружинников. Конечно, безопасность не стопроцентная. Обязательно среди дружинников есть лучники. Но их не пятьсот. И они, скорее всего, в лёгких доспехах, а значит, при неожиданном массированном обстреле погибнут в числе первых.
Утром следующего дня пять сотен стрелков выдвинулись навстречу переяславцам. Им нужно ведь не просто приехать и пострелять, а с толком, с расстановкой обустроить место, а сначала это удобное место найти. У него же не карта вёрстка из будущего, а криво-косо план нарисованный. Вдруг на этой Луке и не разместить пять сотен стрелков. Старшим там будет помощник Мечеслава — сотник Андрей Ворон. Он парень умный и опытный не должен загубить операцию. Следом, уже после обеда в том же направлении, но по дороге отправились две сотни дружинников из Владимира и сотня арбалетчиков. А на следующее утро сотня телег, и как прикрытие для них, вторая сотня конных арбалетчиков.
А чего? Он к этой войне серьёзно поиздержался. Практически всё железо, что досталось от венгров, и всё, что выплавили сами, ушло на вооружение и оснащение его бригады. Так что сбор трофеев — это наиважнейшее мероприятие в этой войнушке.
На север Мечеслав тоже не только с лучниками уехал. Там за ним, через несколько часов, по дороге навстречу Святославу выехало три сотни дружины и на подводах возчики. Тоже сто телег, при этом, как страховка, на каждой телеге ещё по одному стрельцу-лучнику, из тех кто явился воевать без лошади.
Урожай ожидался не хуже, чем собрали в битве при Мукачево. Всё же едут сдавать металлолом не абы кто, а княжеские дружины. Они должны быть хорошо вооружены. Да, Киев лет пятьдесят назад перестал был Великим княжеством. Там сейчас сидит просто князь. По словам знатока летописей и вообще истории Руси — рясофора Егория, а, блин, монашка Епифания последним Великим Киевским князем был Ярослав Ярославич — брат Александра Невского, и закончилось его княжение в 1272 году от Рождества христова. За последние пятьдесят лет там много кто сидел, теперь вот Ольговичи, но все они Великими князьями уже не были.
И вообще, в Киеве главным был назначенный из Сарая баскак, а князь только помогал ему перепись населения проводить и выход собирать.
С переписью, по словам все того же Егория — Епифания, не всё так просто. В библии есть момент такой, что перед страшным Судом появится нечистый и все души сочтёт. Потому, узнав про перепись, народ православный во многих городах хватался за оружие и убивал баскаков, после чего следовало наказание — Сарай присылал татарские отряды вразумлять людей. Города и оселища выжигали, а людей угоняли в полон. И опять проводили перепись.