Орден Скорпионов
Шрифт:
Я изнываю от любопытства, перебирая в голове все возможные варианты того, где Череп мог заработать свое ранение, как вдруг на мою изуродованную спину льется что-то теплое. И все, на чем я могу сосредоточиться теперь – это на пульсации и облегчении, которое это что-то приносит.
Я боюсь, что то, что делает Кость, принесет мне в итоге лишь еще больше боли, когда учителя узнают о чьем-то вмешательстве. Я хнычу, но он мягко меня успокаивает, убирает волосы с лица и продолжает лить что-то волшебное на мою истерзанную спину.
– Я держу тебя, Осет, – успокаивает
Эти капли действительно помогают прогнать боль, и по мере того, как агония отступает, туман в моем сознании постепенно рассеивается. Все теплые, нежные чувства от неожиданных улыбок и доброты гонит жесткая метла реальности.
Почему они здесь?
Почему Орден Скорпионов хочет помочь какому-то ничтожному рабу клинка, вроде меня?
Не знаю, чувствует ли Кость мое напряжение, но атмосфера в комнате сразу же меняется.
– Что происходит? – Требую я ответа и слышу, что голос мой окреп – эффект от манипуляций Кости с моей спиной мгновенный.
– Именно это мы и хотим тут выяснить, – отвечает Скорпиус, и я тут же настораживаюсь. – Кто ты, Перочинный Ножик?
Голос Скорпиуса мягкий, ровный, требовательный, но все, что я чувствую, – это замешательство.
– Я чего-то не понимаю? – спрашиваю я и открываю глаза.
Все три «скорпиона» смотрят на меня.
Кость потирает запястье, а я сразу вспоминаю, что это уже не первый раз, когда эти трое нависают надо мной и играют с моей судьбой.
Скорпиус подходит ближе, я смотрю на него и быстро прикидываю, что в этой комнате можно использовать в качестве оружия. Так же быстро я отбрасываю все варианты, которые приходят мне в голову. Возможно, мне больше не придется корчиться в агонии, благодаря лекарству Кости, но я все еще не могу подняться с койки – как и противостоять чему-то сильнее легкого бриза в полдень.
«Скорпионы» молчат, словно ожидая, что я первая нарушу тишину, а я вспоминаю, что в худшую ночь в моей жизни эти трое тоже были рядом со мной.
Я пробегаю взглядом по лицу Скорпиуса под чарами, изучаю его и понимаю – это он первым вылез в окно кабинета Дорсина в ту ночь.
– Что? В этот раз даже не предложишь убить меня?
Скорпиус хмурит брови и смотрит на меня так, словно то, что я только что сказала, обретет смысл, если он будет смотреть на меня достаточно долго. Никто из них не уловил связи, никто не вспомнил, что нечто похожее уже видел. Хотя, чего я ожидала? Я не была достаточно значима для них, чтобы они помогли мне тогда, – так почему я думала, что буду достаточна значима сейчас, чтобы они обо мне вспомнили?
– Зачем нам убивать тебя? – спрашивает Кость.
Звучит так, будто само предположение ему кажется смешным.
– Причин нет, просто мне пару раз говорили, что было бы лучше, если бы меня прикончили. – Я внимательно наблюдаю за «скелетами» в поисках малейшего намека на узнавание.
Ничего.
Я будто съеживаюсь под тяжестью их пустых взглядов.
– Я устала, – шепчу я и тяжело вздыхаю. – Зачем бы вы ни пришли, просто сделайте это, чтобы я и дальше могла погрязать в своих страданиях и одиночестве. – Я машу рукой – отказываюсь говорить, но благодарю, что теперь не так больно, как раньше.
– Почему ты думаешь, что мы здесь для того, чтобы что-то делать? – начинает Скорпиус, но я испускаю разочарованный стон.
– Да хреновы на хрен звезды! Ты что, тролль под мостом? Со всеми этими загадками и бессмысленными вопросами? – Я раздраженно рычу. – Что вам нужно, Орден Скорпионов? Бесить меня до самой смерти?
В ответ на мою вспышку гнева Скорпиус лишь слабо улыбается, но я не обманусь. Улыбка становится шире, и я закатываю глаза – похоже, мое раздражение нравится этому гаду. Оно радует его. Кость смеется над моим маленьким срывом, а Череп откидывает голову назад и трясет волосами, будто все происходящее его очень веселит.
Улыбка исчезает с лица Скорпиуса так же быстро, как и появилась, и его взгляд снова становится напряженным.
– Кто ты, Осет? Кто твои родители? Почему ты здесь и зачем пытаешься проникнуть в наш Орден?
Вопросы вылетали из его рта, как болты из автоматического арбалета. Каждый из них попадал в цель, но чего он хочет, я не знаю.
Я щурюсь и смотрю в лицо «скелета», пытаясь понять, чего он хочет.
– Я – рабыня клинка, – отвечаю я ровно, как будто это все, что я могу сказать. По правде говоря, так и должно быть. – Я принадлежу Тиллео. Меня привезли в Приют из места, о котором я ничего не помню – как и о родителях. И, несмотря на ваше раздутое эго и деланное превосходство, я не интересуюсь вашим Орденом, – говорю я ему совершенно искренне. – В ваш Орден меня отправил мой хозяин, и знаете ли вы или нет, как здесь все устроено, но спорить с приказами здесь невозможно.
Во взгляде Скорпиуса поселяются сомнение и осуждение, а в моем горит гнев.
– Почему Тиллео послал тебя к нам? Почему он так уверен, что мы заинтересуемся тобой?
Я раздраженно хмыкаю и стараюсь не закатывать глаза.
– Откуда мне знать?
– О, ты что-то знаешь, Ножичек, и мы не уйдем отсюда до тех пор, пока не докопаемся до сути. – Скорпиус мрачен, и я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на манящую угрозу, что звучит в сладкой песне его слов.
– Мы можем помочь тебе, – предлагает Кость, придвигаясь ближе, его взгляд мягче, чем у его брата, в нем читается почти мольба.
Это предложение меня веселит – если бы они только знали, как смешно это звучит на самом деле. Однажды я умоляла их именно об этом, умоляла о помощи, но в итоге они только исчезли за окном – и даже не обернулись. Они бросили меня на произвол судьбы. Я была не настолько важна, чтобы меня запомнить, но они бы посмеялись над собственной самоуверенностью, если бы смогли вспомнить, что я уже знаю об их «помощи».