Орден Возрожденный

Зеленков Василий Вадимович

На щит обрушился целый град пуль, вновь ударили ракетометы... звуковые бластеры тоже не отставали; пушка, тратя немного времени на перезарядку, уверенно била по щиту.

Проклятье, мы же не сможем его долго держать! А ученики не сумеют атаковать... и если они и пробегут сквозь щит, то окажутся под непрерывным огнем. Я бы мог ударить Силой, смешать ряды противника... но для этого надо бросить экран. А он не выстоит...

И в эту секунду к поддерживающим защиту присоединился еще кто-то - очень мощный, и вполне

способный заменить меня. Собственно, уже заменивший - он взял на себя мою долю усилий.

А я немедленно воспользовался случаем - и ударил.

Грудная клетка у бойцов с ракетометами просто взорвалась, обагряя лед Зиоста кровью; тех, кто оказались перед ними, мой удар прорвал насквозь.

Особенно я отыгрался на стрелке за пультом звуковой пушки - Сила превратила его во что-то подобное жертве дроида-экскаватора.

Древняя, но весьма эффективная техника - мгновенный разрыв тканей противника.

За этим выпадом последовал другой - телекинетический удар, разбросавший врагов.

Перед тем, как рвануться вперед, я бросил взгляд через плечо, на исчезающую полупрозрачную фигуру.

Экзар Кун решил, что его присутствие более не требуется.

Атака захлебнулась; а вновь прийти в себя мы им не дали. В скорости мы их все же превосходили...

Имперцы и ученики-бойцы косили их огнем, пока мы преодолевали расстояние до противников. И уж тогда началась рукопашная...

Доспехи врагов были оплетены кортозисом; впрочем, это не помогло - Хийм, например, попросту вбил своему противнику кирасу в ребра телекинезом.

Теперь был наш черед убивать. И мы это сделали - без колебаний и размышлений. Как и следовало.

– Если остался кто-то живой - перенесите его в крепость, - приказал я.
– И пусть будет по-прежнему живым и способным говорить.

Я оглянулся на поле битвы; теперь, когда напряжение боя схлынуло, я мог рассмотреть все в деталях.

И лишь надеяться, что мне удастся не застонать.

Атака была хорошо подготовлена. Весьма...

К великому счастью, из моих ребят - и ситхов, и бойцов, - не погиб никто. Но ранены были почти все, некоторые - серьезно. Я видел, как Вардуффл и Анвис унесли бесчувственную Вирму; вуки бережно поднял ее на руки, а Лейрен, шагая рядом, работал с ее раной.

Ярти поддерживал хромающего Хийма; ему самому срочно заматывала руку каким-то лоскутом Долент.

Ларск и Скоррок были без сознания, и сейчас их несли вслед за Вирмой. Тритт вполголоса ругался, пытаясь остановить кровь, текущую из раны на груди и более глубокой - на одном из лекку.

Дороон, сунув за пояс бластер, помогал Миввее и бледной от потери крови Лимре (я мимолетно вспомнил, что видел, как тви'лекк успешно палил по противникам); рядом Октир, у которого был отколот кусок рога, перевязывал Айю.

Не пострадали лишь Лорды - я, Ард, Элея...

А больше всего выпало

на долю имперцев. Я вдруг осознал, что они специально бросились между нами и противниками - давая нам время собраться и ударить. Малая жертва - чтобы одержать победу.

Но все же - жертва.

Минимум двадцать человек погибло - во всяком случае, я насчитал именно столько неподвижно лежащих на алом льду. Веллест прижимал ладонь к плечу, и сквозь пальцы сочились красные струйки; Роун сидел у стены крепости, бинтуя рану на ноге.

Двадцать человек... два десятка тех, кто сражался за нас, кто был вместе с нами...

А я даже имен их не помню. Не удосужился спросить, запоминая лишь офицеров.

И нечего обещать себе "в следующий раз, обязательно"... Единственное, что можно сделать - это постараться, чтобы такого "следующего раза" не было.

Признаться, я думал, что мы убили всех - сам я, во всяком случае, явно бил на поражение. Но человек пять выжило - и очнулись они уже в подвалах дворца.

Арду и Анвису, самым сведущим во внушении, требовалось отдохнуть; поэтому с первым я работал сам. Точнее, вместе со стоявшими на ногах учениками.

Первое, что я от них услышал - проклятия в адрес "черной скверны", "мерзких пятен на звездах", и прочего подобного. Но через полминуты Стиннар, внимательно вглядывавшийся в лица, опознал того, кто стрелял в его сестру - и мгновением спустя тот уже вопил от дикой боли. Воля Стиннара превратила пальцы его руки в кровавое месиво; а дальше пошли ломаться косточки в кисти.

Я успел остановить ученика, прежде чем допрашиваемый потерял сознание; теперь он стал куда более разговорчивым. И неудивительно... мне и то было как-то неуютно смотреть на то, как глаза Стиннара, всегда отличавшегося ровным и неконфликтным характером... как эти глаза наполняются дикой ненавистью и невероятным бешенством. А каково было в них смотреть объекту этой ненависти?

За какой-то час мы вытянули из пленных все, что они знали. Потом с четверыми разобрались люди Веллеста - быстро и эффективно. Пятого я оставил Стиннару, у которого, видимо, перед глазами все еще стояло бледное личико сестры. Только позаботился о параличе голосовых связок - слушать вопли не обязательно; хватает излучаемых эмоций.

Я им не обещал, что оставлю в живых. Я им даже легкой смерти не обещал.

За попытку убить моих учеников они со мной вовек не расплатятся.

Мы собрались в моем кабинете на следующее утро. Ард, Элея, старшие ученики, Роун с Веллестом... неизменный Дороон со своей декой.

– Напавшие принадлежат к некоей секте под названием "Лучи Солнца", - сообщил я.
– Я не очень углублялся в ее догматы, но для нас важно одно - ситхов они считают злом, не имеющим права на существование.