Орден Змей
Шрифт:
Глава 22
Говорящий кирпич
Казалось, мы сменили один подвал на другой. Вернее, огромное подземелье в доме бабы Нюры на подвал Заморовского дома. По договоренности с призраком Вера и Васька также были посвящены в историю приведений. Меня сильно смущало, что теперь еще и Демарко знал про мои превращения в мертвяка, но тут уж ничего нельзя было сделать. Воспитательную беседу мы с ним провели, а дальше всё зависело от его говорливости. Собрались на следующий день в штабе Ордена Змей.
—
— И не говори, — усмехнулся я и перечислил — Ормар, Орм, Братство Орма или Змей, Ормбург.
— А еще помните про бабу Нюру? — спросила Вера.
— Что про нее? — уточнил Заморыш.
— Когда Ванька рассказал про свои сны, она еще уточнила, точно ли того мальчишку из сна звали Ормаром, — напомнила Барышня.
— Да, точно, — воскликнул я, припоминая давний разговор в подземелье, — но с тех пор она будто и не интересовалась этим.
— Ага, только дает нам там тренироваться и иногда заходит, чтобы «внучат проведать», — Генка правдоподобно изобразил хрустящий голос старушки, рассмешив нас.
— Как бы все-таки узнать, что она скрывает, — задумчиво протянула Вера, поправляя сбившийся локон за ухо, а я засмотрелся на это движение, и похоже, не я один.
— Было бы интересно, — подхватил Старик, не спуская глаз с девушки.
— Зло, ну что думаешь? — вывел меня из задумчивости Заморыш.
— А? И как вы предлагает это узнать? Вломиться в дом и наткнуться на не пойми что? — воспоминания о столкновении с Юхневичем в моем бывшем доме не давали мне покоя.
— Ну если по уму всё сделать, то почему бы и нет, — произнес Васька.
— У нас что — заняться больше нечем? — я не понимал, почему всегда самый рассудительный Старик — прозвище ему шло — решил затеять авантюру. — Приведение, Шамон израненный лежит, последнее время толком не тренировались. А вам эту бабу Нюру подавай!
— Ну так интересно же! — у Генки уже горели глаза.
Я хорошо знал этот блеск в глазах: когда он чем-то загорался, то его уже невозможно было переубедить, он сразу же брался за дело со всем пылом нерастраченной юности. Переводя взгляд с одного на другого змееныша, я видел, что все они по каким-то причинам хотят пробраться в дом, а лучше сказать, небольшой дворец хрустящей старушки.
— Ванечка, — Вера наклонилась и положила руку мне на плечо, — ну что ты такой скучный? Мы за бабой Нюрой будем следить, и когда ее дома не будет, то тогда к ней и пролезем.
— Это плохая идея, — уже скорее из принципа возразил я, — нам нужно тренироваться и становиться сильнее, а не лазать незнамо зачем по чужим домам. К тому же, если попадемся, то не видать нам больше того подземелья.
— Смотри, Зло, какая штука, — сказал Васька, — почему, по-твоему, наш Орден Змей развалился?
— Лентяи потому что, — буркнул я из принципа, сам так не считая.
— А вот и нет. Потому что непонятно, зачем
— Вот таким вот хоботом, — беззаботно произнес Генка.
— Сам ты почему не бросил, а еще и учишься сразу по всем ломокненским учебникам? — спросил я у Васьки.
— У меня небогатая семья, а всю жизнь заниматься кузнечным делом я не хочу. Вот и хватаюсь за всё, что потом мне сможет помочь. Нет денег на образование — учусь у всех вас. Могу бегать и учиться сражаться у наставника — делаю это, — вполне по-взрослому ответил Васька, а Вера как-то по-новому, оценивающе, взглянула на него.
— Хорошо… Но всё же — почему баба Нюра и ее несчастный дворец? — упорствовал я, в душе уже понимая, что, возможно, общее дело действительно необходимо всем нам.
— Больно подозрительно, — кратко высказался Заморыш, будто это всё объясняло.
— Да, слишком подозрительно и жутко интересно, — согласилась, улыбнувшись, Вера.
— Она явно что-то знает про Ормара или Орма. Теперь же от Рикардо Виллы мы узнаем, что Василий III назвал Карла Ломокку потомком Орма — «от семени Ормова». Тебе снятся сны про Ормара. Возможно, в ее доме мы найдем какие-нибудь ответы про весь этот змеиный клубок, — разложил Старик по полочкам.
— Я так и сказал, — засмеялся Генка, — только без лишних повторений.
— Хорошо, — я был вынужден согласиться, тем более, что подобные же мысли не раз прокручивались у меня в голове, — но сначала будем готовимся и наблюдать. А также бегать и тренироваться, как раньше.
— Ура! — в один голос воскликнули Барышня и Заморыш.
— Кстати, Василий, не хочешь ли учить еще и итальянский? — усмехнувшись, спросил я у Старика.
— Уж и не думал, что ты предложишь, — в свою очередь засмеялся он.
В тот же день мы возобновили наши тренировки, а вечером отправились в больницу обрадовать восстановлением Ордена Илью Шамонкина. Завалились всей кампанией в его палату — но его койка была пуста.
— А ну, пошли отсюда! — мужичок, лежавший со сломанной ногой на соседней койке, кинул в нас пустой кружкой, которую ловко поймал Заморыш.
— Что, тебе другую ногу сломать?! — тут же взъярился он.
— Приперлись, стая ненормальных! — другой мужик тоже заорал на нас.
— Пойдем отсюда, — сказал Старик и, силком ведя Генку, мы вышли из палаты, где наткнулись на спешащего на шум человека в белом халате.
— Виктор Андреевич, здравствуйте — обратился я к врачу Богдановичу, который тогда в ренсковом погребе обрабатывал Шамона, — мы пришли к Илье, а его нету.
— Здравствуйте, молодые люди, — сказал доктор, осматривая нас, — и сударыня. Ваш друг здоров, он дома. Выписали пару часов назад.
— Как здоров? — Вера была ошеломлена, а в моей душе начала пробиваться радость. — Как же шрамы?