Ордо Юниус
Шрифт:
– Ты не сможешь его увидеть. Мне очень жаль, Грей, но Фергуса больше нет.
– Что вы с ним сделали?
– Мы ничего не сделали. Так… Мне очень жаль, Грейден, но так бывает. Рано или поздно такие, как мы, уходят, и в этом нет ничьей вины. Я буду с тобой и помогу преодолеть это, ты не один. – Хайнц мягко улыбнулся, протягивая руку, но Грей ловко уклонился и вжался в стену.
– Я хочу увидеть Фергуса. Не важно, в каком состоянии, – упрямо твердил мальчик, и Пернатый скрипнул зубами, невольно вспоминая, где еще видел такую твердолобость и несгибаемость во взгляде.
«Скажи,
– Ты должен перестать полагаться на Фергуса, милый. – Пернатый зашуршал одеждами, присаживаясь на корточки перед мальчиком, ради которого он прошел такой путь, и мягко улыбнулся ему. – Не бойся. Я тебе не враг. Поверь, у тебя более важная цель в жизни, ты станешь великим Мастером. Будешь учиться у лучших Мастеров. Разве не к этому ты шел все это время? Разве Фергус не говорил тебе, какой ты сильный и храбрый?
Грейден вздрогнул, и его пальцы сжали рукава до белеющих костяшек. Он прикусил нижнюю губу, сдерживая себя от потока слов или ненужных высказываний. Пернатый почувствовал, как дребезжит все внутри него, как нервы ребенка натянулись до тончайших нитей, но серые глаза остались сухими и упрямо темными.
– Я все равно хочу его увидеть, – он практически прошептал, словно это было последнее, за что он цеплялся, и Хайнц начал всерьез опасаться.
– Мне правда очень жаль, что так получилось, Грейден. Если бы я мог вмешаться раньше или как-то изменить произошедшее… – Грех покачал головой, хотел коснуться мальчика, но тот так тесно вжался в стену, что стало понятно: трогать его нельзя.
Пернатый начал нервничать так же, как Грей. Он не хотел говорить ему, что, возможно, Фергус жив, ведь тогда мальчишка наверняка сбежит. И сказать, что этот отбитый на всю голову монстр его бросил, тоже не получится, потому что, судя по упрямо сжатым губам, мальчишка не поверит ни единому слову. Значит, надо сказать так, чтобы он напрочь про него позабыл здесь и сейчас.
– Что за важная цель? Что вам нужно? Я не понимаю, – внезапно хрипло спросил Грейден.
– Стать великим Мастером. Ты сможешь учиться этому у лучших Мастеров, стать сильнее и… обуздать его. – Пернатый протянул руку и, не обращая внимания на напряжение мальчика, ткнул пальцем в скрытый под одеждой кристалл. – Ты сможешь управлять им. Сможешь управлять этой силой, исполнить свой долг и стать тем, кем тебе предначертано.
– И вы хотите, чтобы я поверил? – Мальчик покачал головой, презрительно сморщившись. – Пока я не увижу, что стало с Фергусом, пока не узнаю точно, я никуда не пойду. Мне все равно. Я не обязан идти за вами. Я… – Он глотнул пропитанный дорогим парфюмом Греха воздух, подавился взволнованным вздохом и прижал кристалл к себе обеими руками, пряча от Хайнца. – Я никому ничего не должен!
Пернатый замер, пораженный внезапной тирадой этого невозможно ценного ребенка, и едва сдержал ругательства, хлопая длинными ресницами.
– Фергус мертв.
Слова сорвались с его губ прежде, чем он успел подумать. Хайнц смотрел на окаменевшего вмиг Грея с показным сочувствием,
– Что? – Грей едва шевелил губами и неверяще качал головой. Кристалл под его одеждой мягко светился сквозь ткань и тонкие мальчишечьи пальцы.
– Мне жаль, Грейден, но Фергус правда мертв. Его нет. И я не смогу показать тебе даже то, что от него осталось. Понимаешь? – Пернатый смотрел скорбно и сочувствующе, но не стал порываться еще раз прикоснуться к мальчику. – Мне так жаль.
– Это неправда.
– Зачем мне врать о таком? Думаешь, он бы оставил тебя так надолго, если бы был жив? Думаешь, не пришел бы сейчас за тобой? Я знаю… знал Фергуса. Он никогда бы не оставил тебя здесь.
Каждое слово словно забирало по капле краски с лица мальчика, он стремительно бледнел. Грей смотрел себе под ноги, на дорогой паркет и кусок шелковых одежд Пернатого, кусал губы и глотал болезненные спазмы в горле. У него не осталось сил говорить, его плечи вздрогнули, но он упрямо стоял и смотрел все с той же непоколебимостью.
Наконец, Грейден поднял голову и заглянул в самое нутро Хайнца, выворачивая его наизнанку. Его глаза были насыщенного серого цвета, словно грозовые тучи скопились вокруг зрачков, и Грех упал на колени, не в силах противиться этой силе, заключенной в ребенке.
Потребовалось несколько долгих секунд, несколько вдохов и выдохов, прежде чем Грей собрал силы.
– Я тебе не верю. Нет Фергуса – нет разговора, – твердо отчеканил мальчик и отвел взгляд, безынтересно глядя в окно.
Пернатый судорожно вздохнул, сдерживаясь из последних сил, и быстро поднялся на ноги, пошатнувшись от легкого головокружения.
– Не заставляй меня быть слишком строгим с тобой, милый.
Грейден не отреагировал на эти слова. Он прикусил изнутри щеку и сцепил пальцы перед грудью, царапая короткими ногтями кожу. Пернатый видел, как ему сложно сдерживать себя, как часто он сглатывал болезненный ком в горле и пытался быть стойким. Ребенок, который хотел выглядеть взрослым.
– Все равно, веришь ты мне или нет. Фергуса тебе это не вернет. Его больше нет в твоей жизни. Это грустно, больно, Грей, но тебе придется принять это и жить дальше, – сказал Пернатый тоном, не терпящим возражений. – Я правда от всего сердца тебе сочувствую, но время не на нашей стороне. Мне жаль. – Грех снова зашуршал одеждами и направился к выходу, оставляя после себя гнетущую тишину. – Я принесу тебе успокоительный чай, – мягко добавил мужчина, прикрывая за собой дверь в комнату.
Краем глаза Хайнц заметил, как обессиленно сполз вдоль стены Грейден, закрывая руками лицо.
Мимо проносились дома в дымке ноябрьского утра. Снег срывался нехотя, кружился мелкой крупой между домами, засыпая пеленой узкие улочки и забиваясь в щели брусчатки. Редкие прохожие подтягивали выше шарфы, прятались в высокие воротники пальто и спешили на рабочие места, оскальзываясь на обледенелых камнях. Рассекающий перекресток трамвай грохотал по рельсам, цепляя торопящийся народ прямо с дороги. Витрины магазинов и продуктовых лавок темнели безжизненными окнами, где-то в проулке взмахнул клочковатым хвостом бродячий пес.