Орел и полумесяц
Шрифт:
— Привет, Цезарь!
— Привет, Зена! — почти что спокойным голосом ответил император.
Комментарий к Глава шестая Свадьба Осириса и Изиды
Глава имеет маленькую отсылку к сериалу “Спартак”.
========== Глава седьмая Плач Изиды. Некрономикон ==========
…Цезарь спокойно и чуть насмешливо смотрел на свою извечную противницу, хорошо зная, что этот его взгляд выводит ее из себя, ведь он все еще имеет власть над этой женщиной.
«У тебя одна страсть, Зена, это я… и из-за нее ты — моя!» — подумал он, глядя на искаженное гневом и страстной ненавистью красивое лицо воительницы.
—
— Да как же я могла не прийти поздравить своего давнего знакомого? — жемчужная улыбка Зены напоминала сейчас оскал. Затем она перевела взгляд на Наджару, чье лицо начало дергаться от волнения и гнева, и сказала ей: — С тобой мы тоже давно не виделись, самопровозглашенный воин Света! Что-то ты неважно выглядишь…
Увы, Наджара всегда была эмоциональной и страстной натурой, выдержки Цезаря у нее точно не было. Она легко дала Зене спровоцировать себя.
— Ты один раз уже отравила мне жизнь, — процедила она. — А теперь снова явилась сюда с тем же? Знай, у тебя ничего не получится — он мой, и мы с ним будем вместе всегда!
— Да ну? — протянула Зена. — «Я не забуду о тебе ни на минуту», — сказал он мне однажды, так что, как видишь, ты не единственная, кому он клялся в вечной любви и верности. Но я надеюсь, что вы с ним и впрямь будете вместе всегда… в смерти, что могу устроить прямо сейчас!
Иногда слово разит подобно мечу, и слова Зены достигли своей цели. Наджара быстро подняла меч одного из павших легионеров и, прежде чем Цезарь успел ее остановить, бросилась на соперницу, крикнув ей при этом: — Врач гордеца — Аллах. Защищайся, тщеславная болтунья!
Обе воительницы, которых ранее объединяла, но заставляла ненавидеть друг друга любовь к юной Габриэль, а теперь — страсть к Цезарю, сошлись в схватке. Их мечи схлестнулись, сверкая, словно молнии. Все как когда-то…
Цезарь хотел было кинуться к ним, как вдруг увидел рядом с собой какое-то странное фиолетовое свечение, и минуту спустя перед ним возник высокий, мускулистый и чернобородый человек.
— Бог Марс? — с недоумением спросил Цезарь, тут же узнавший бога войны, до недавнего времени являвшегося его покровителем и выделявшего его с самого детства… с того ужасного дня, когда на глазах одного невинного ребенка убили отца. Кровь убитого тогда оросила лицо малютки, и это стало для него своеобразным крещением… крещением кровью. — Что тебя привело сюда?
Появление Марса или, как называли его в Греции, Ареса сильно озадачило Юлия. В его голове промелькнула мысль о том, что Зена и бог войны, должно быть, снова вместе.
«Объединились против меня? Непостоянен же бог Марс в своих симпатиях, ненадежна его поддержка… — думал Цезарь. — Правда, я всегда знал, что на богов вроде него можно надеяться, но и самому не плошать…»
На лице Ареса отчетливо проступала заинтересованность, а на его красивых губах промелькнула странная улыбка, от которой у бывшего адепта бога войны появилось недоброе предчувствие.
«Что вы с Зеной задумали?..»
Зена же в это время ожесточенно обменивалась ударами с Наджарой, причем обе не уступали друг другу ни в силе,
— Неужели ты не понимаешь, что она снова использует тебя? — сказал смертный богу. — Ты являешься богом войны, а сам настолько слаб, что позволяешь женщине вить из тебя веревки!
— Ты слишком много говоришь, Юлий, — протянул Арес, — и для смертного слишком дерзок. И будешь наказан за это!
В руке у него появился кинжал со странной рукояткой, которым он ранил Юлия в бок. Рана была пустяковой, ее можно было бы назвать порезом, но кровь почему-то хлынула рекой. Цезарь буквально истек ею. Он стал оседать на землю. В широко распахнутых глазах его застыли удивление, боль и нежелание верить в свой конец.
«Нет! Почему… сейчас, когда нашел и счастье, и любовь, и славу?..»
Наконец, лицо Гая Юлия полностью утратило краски жизни, а тело стало безжизненным.
Арес посмотрел на убитого и с легким оттенком сожаления произнес:
— Кинжал — подарок моей матушки — сослужил верную службу. Ты был хорошим учеником, Юлий, и одним из самых любимых мною, но Зену я всегда любил больше. Я редко снисхожу к тому, чтобы убить смертного собственноручно, но это было ради нее.
В это время Зена повалила Наджару на землю и хотела было уже пронзить ее мечом, когда услышала полные самодовольства слова Ареса:
— Смотри, что я сделал для тебя, Зена! Я люблю тебя!
Эти слова заставили воительницу забыть о поединке с Наджарой и с броситься к телу того, кто являлся для нее и роковым мужчиной, и главным врагом, а еще должен был стать первым и единственным мужчиной для ее противницы.
— Наконец-то этот предатель мертв, и я отомщена! — торжествующе произнесла Зена, глядя на поверженного врага. — Я отомстила и за Клеопатру, пусть она порадуется там, среди богов Египта!
Она хотела было поставить ногу на его труп, но тут позади нее раздался яростный вопль:
— Мой Юлий мертв, значит, и тебе не жить!
Принадлежал он, конечно же, Наджаре, готовившейся нанести Зене удар, способный разрубить ее пополам. Однако, Арес моментально среагировал и с помощью своей силы заставил Зену исчезнуть, телепортировав ее в другое место. При этом он метнул огненный шар в Наджару, но ту, вероятно, уберегли джинны, и она чудом увернулась от него. Едва успевшая стать женой и тут же превратившаяся во вдову Наджара с безумными рыданиями упала на тело Юлия. Силе ее отчаяния, боли и гнева можно было ужаснуться.
— Мой Юлий, мой Осирис, ты убит, но знай, что я отомщу за тебя твоим убийцам, и даже Аресу его бессмертие не поможет уйти от кары. Но Изида смогла вернуть к жизни Осириса, а значит, смогу и я! Если же у меня не получится это сделать, я присоединюсь к тебе!
Часть толпы в страхе разбежалась, кто-то горевал по благодетелю, от которого они, египтяне, увидели немало добра, кто-то — тишайше радовался о смерти интервента, но все расступились, давая дорогу новой Изиде, только что потерявшей своего Осириса. Она несла на руках уже остывшее тело возлюбленного, прижимая его к себе так, будто надеялась, что часть ее тепла перейдет ему и вернет его к жизни.