Орфан Кейн

Квазар Арьят

Когдав дальней части коридора раздался взрыв, все на мостике напряглись. Кейн прицелился в край двери ближе к потолку и обратился к остальным по радио:

— Слушайте все! Когда дверь откроется, действуем так: я держу верхний край, Акамине — нижний. Бауэр и Ойра, на вас — левый и правый край соответственно, капитан и старпом берут на себя сектора над ними, а Салливан и Ганн — нижние. Так мы сможем охватить все пространство. Стреляем без сигнала как только появится возможность, в соседние сектора не лезем, держим свои. Всем все понятно?

В

ответ раздалось нестройное гудение, но никто не лез с предложениями. Только капитан поймал взгляд стрелка и молча кивнул. Как бывший военный, он действительно понимал, что это оптимальная стратегия. Акамине ткнула Кейна в плечо и зло зашипела:

— Ты отдал мне наименее вероятный вектор наступления!

— Что-то не так, солдат?

— Я видела, что этот твой Салливан рохля, Ганн наверняка такой же, раз ты его поставил к медику в пару, но мне мог бы дать что-то посложнее!

— Приказы в боевой обстановке не обсуждаются, солдат. — Кейн повысил голос. — Мы можем обсудить это позже, если останется возможность, а пока — заткнись!

Тритонианка обожгла его злым взглядом и включила защитное поле, скрывшись за полупрозрачным пологом. А пару секунд спустя под направленным взрывом задрожала уже внутренняя дверь. Толстая металлическая плита выгнулась, в прореху в шипением ринулся воздух. Нападавшие не хотели рисковать и проделали в «Аяксе» дыру, и что-то подсказывало, что и в «Иранце» пробоина получилась не случайно.

Пол завибрировал, когда на дверь обрушился новый удар, на этот раз более результативный. Кто-то за спиной Кейна не выдержал и начал палить в дыру, через мгновение в шлем ворвался крик Ганна.

— Не стрелять! — заорал стрелок, но пальба уже прекратилась, теперь доносилось только пыхтение и глухие удары. — Что там происходит?

Он обернулся и увидел, что Бауэр с Ойрой навалились на реакторщика, техник выкручивал тому руку с пистолетом, а второй стрелок бил в живот.

— Так тебе, урод! Еще! Получи!

— Бауэр, прекрати! — приказал Кейн, но тот его словно не услышал. Тогда приказал уже капитан:

— Отставить! И на время боя я передаю полномочия первому стрелку. Все!

— Ладно, кэп. — Бауэр отпустил Ганна, и тот остался висеть на руках Ойры. Безразлично пожав плечами, он снова присел за пультом и поднял карабин, а Кейн в очередной раз удивился, какой же бардак царил на торпедоносце.

Все случившееся не заняло и десяти секунд, чуть меньше, чем понадобилось противнику, чтобы закрепить новые заряды. Третий взрыв оказался и последним, створки вылетели из пазов, а сразу за этим в помещение ударил шквал огня. Команда «Аякса» ответила, пространство мостика наполнилось летящими с безумной скоростью кусками металла. Экипаж торпедоносца на какое-то время оказался в более выгодном положении, скрываясь за пультами и элементами обстановки, к тому же противник не ожидал, что по ним станут бить прицельно.

Как и ожидал Кейн, отключив притяжение, они распределились по стенам коридора, вето того, чтобы толпиться на полу, мешать

друг другу и стать хорошей мишенью. Тактика была отличная, Кейн и сам не раз пользовался такой, штурмуя орбитальные поселения и корабли. Но здесь он оказался на месте атакуемых. Если бы они открыли огонь так, как на то рассчитывали бойцы в коридоре, команду торпедоносца смяли бы в секунду. Но теперь тяжелые заряды из карабинов стрелка и Бауэра били точно и сильно и, хоть пистолеты остальных не особо помогали, этого хватило, чтобы атака захлебнулась.

Металлический шар в сантиметр диаметром — страшная штука, когда разгонится до пяти километров в секунду. Он способен серьезно повредить боевой десантный скафандр, если попадет в сочленение пластин или батарею. Костюмы же противника от чего-то попадания выдерживали. Кейн почувствовал, как в груди зашевелился страх. Он один, да может, еще капитан поняли, что противник отступает не из страха, остальные же радостно взвыли. Взгляд Кейна зацепился за важную деталь: забрало шлема одного из отступающих треснуло, из него тонкой струйкой пара выходил воздух. Тщательно прицелившись, стрелок нажал на спуск, и стекло взорвалось изнутри, выбросив облако крови. Есть.

Погибшего тут же схватили и утащили прочь. Что ж, неизвестно, скольких удалось уничтожить экипажу «Иранца», если получилось хоть кого-то, но теперь расклад сил был такой: одиннадцать десантников противника против восьмерых членов экипажа торпедоносца. Пока все идет хорошо.

В шлеме Кейна раздался горестный вскрик. Черт.

2-5

Это был голос Салливана. К нему бросились со всех сторон, но когда Кейн на секунду повернулся и посмотрел, что же произошло, то понял сразу, что все кончено. Медик стоял, примагниченный к полу ботинками, но тело его отклонилось от вертикали. Руки поднялись, пистолет свободно висел рядом с ним, а пространство вокруг стремительно заполнялось крупными багровыми шарами.

В медика попали. Снаряд пробил Салливана насквозь, выпустив воздух, но медик не успел задохнуться, он умер практически сразу. Но не смотря на это члены команды принялись хлопотать вокруг, растерянно переговариваясь, словно совсем забыли об опасности.

Кейну было знакомо такое состояние. Ему были подвержены некоторые новобранцы, впервые встретившиеся со смертью. Он хотел уже прикрикнуть, чтобы разогнать всех по местам, но в коридоре мелькнула черная тень, и вместо этого он скомандовал:

— В укрытие! Ойра! Оставь его!

Техник нехотя отвернулся от погибшего товарища, и как раз вовремя: начинался второй тайм.

В коридоре появился и начал приближаться темный силуэт. По нему немедленно открыли огонь, и к тому моменту, как он пересек границу мостика, удары металлических шаров закрутили его так, что стало понятно, что это не живой человек. У него болтались руки и ноги, а в стекле шлема алела замерзшей кровью дыра.

— Бауэр, приготовься, сейчас они двинутся сюда!