Орфан Кейн
Шрифт:
— Рассредоточь торпеды, чтобы они не попали под выхлоп друг друга. Цель — военная база у червоточины, координаты я уже ввел. Старт через десять…
Оставалось молиться, чтобы не подвели компенсаторы. По счету «ноль» дюзы торпед выбросили хвосты голубого пламени. Торпеды ускорились почти мгновенно, Кейн почувствовал, как подгибаются колени и разжимаются пальцы, хоть их и прижимали к обшивке магниты. Голова отклонилась назад, он едва сумел удержать, неимоверным усилием прижал шлем к торпеде, чувствуя, как тело словно растягивают на дыбе. В глазах потемнело. Когда уже
— Запуск был обнаружен. Кто-то пробует подключиться к боевым системам без допуска.
Пока все шло хорошо, если не считать того, что он не знал, что с остальными. Их могло сбросить, и выяснилось бы это только на месте. Выровняв тяжелое дыхание, он прохрипел:
— Команде: перекличка. Все на месте?
— Еще держусь… — донесся тихий голос тритонианки.
— На месте… — каркнул Ойра.
Бауэр разразился руганью, из которой, впрочем, стало ясно, что он тоже пока с ними. Кейн рискнул приподнять голову и бросил недолгий взгляд вперед. Как и ожидалось, он увидел только звезды. Тогда стрелок спросил у корабельной системы:
— Долго еще до цели?
— Примерно половина пути уже пройдена. — Ответил корабль, и тут же добавил: — Неизвестные покидают «Аякс», их корабли запускают двигатели. Ориентировочное время старта — полторы минуты.
Еще не легче! Хотя, им и без того везло слишком долго. Стрелок хотел оглянуться, но перегрузка так дернула, что едва не сломала шею. В ушах звенело, он едва разобрал ответ, когда спросил:
— Как скоро они нас настигнут?
— Семь минут, если будем двигаться с той же скоростью. Добраться…
Повисла звенящая тишина. Не было ни сил, ни возможности обернуться, но стрелок понял, что «Аякс» мертв. Торпеды без новых приказов от боевой системы продолжали двигаться с заданным ускорением, а следом за ними спешили вражеские корабли. И стационарные компенсаторы гораздо мощнее персональных, так что они могут двигаться намного быстрее. Скоро противник подойдет на прицельную дальность рельсовых пушек, и тогда перебьет остатки команды одного за другим.
Нужно перейти на ручное управление. Развернуть торпеды, кроме той, которая уносит тритонианку, и направить к настигающим кораблям. Тогда у девушки появится призрачный шанс выбраться. Есть, конечно, вероятность, что их возьмут живыми, ведь не известно, у кого сейчас модуль памяти, но и тогда долго они не проживут.
Кейн принял решение за всех, как уже не раз поступал в боевых условиях. И плевать, что в команде гражданские. Цель оправдывает средства. Нужно только дотянуться и активировать ручное управление. Стрелок напрягся, подтягиваясь на руках. Пальцы онемели, все внутри тряслось от напряжения. Теперь нужно перенести вес на одну руку. Самое сложное, смертельно опасное. Выдержать… Он повис на пальцах, упираясь в неровности ногами и едва удержался, пока тянулся к терминалу. Нажав кнопку, он с облегчением уцепился обеими руками и, переведя дыхание, прохрипел:
— Слушай мою команду…
Но прежде, чем Кейн успел отдать приказ, в шлем ворвался чужой
— Неизвестные корабли, говорит фрегат «Ламберджек», флот внутренней безопасности. Назовитесь и приготовьтесь к досмотру.
3-1
Кейн пришел в себя. Он лежал на кровати в белой комнате и, открыв глаза, несколько минут просто смотрел в матово светящийся потолок, собирая вместе расползающиеся мысли. Ему было знакомо это ощущение: так действовал транквилизатор, который обычно давали всем без разбора в лазарете. Обычная военная практика в космосе — превентивно расслабить пострадавшего, чтобы у того не оставалось даже мысли подниматься с постели без разрешения врача.
Значит, это военный корабль. Или уже база? Сколько времени прошло? Не важно, главное, что они выбрались.
Кейн пошевелился, чувствуя, как сопротивляется тело, как лениво сокращаются мышцы: еще одно неприятное действие транквилизатора. Он огляделся, но стены были девственно белыми, и останутся такими до тех пор, пока не явится кто-то с доступом. Ну и ладно, можно еще поспать. Мысли в голове бродили лениво, сталкиваясь и раз за разом возвращаясь обратно, пока среди них не появилась новая: что с командой?
Она загорелась путеводным маяком, за которым он потянулся, силясь преодолеть тупое безразличие. Как они? Кейн вдруг понял, что с момента старта этого странного родео на торпедах не знал ничего о выживших. Быть может, их вовсе сбросило еще в самом начале пути! Стрелок усилием воли заставил себя преодолеть сопротивление вялого тела, повернулся на бок и, поднявшись на локте, свесил ноги с края кровати. В тот же миг в палате запищала тревожная сигнализация, дверь откатилась в сторону, и на зов быстрым шагом поспешил человек в белом халате.
Врач? Или медсестра? Кейн решил, что сейчас это не важно. Упав обратно на подушку, он спросил:
— И когда вам наконец запретят обдалбывать людей? Мне… нужно встать…
— Лежите! Вы проснулись немного раньше, мы еще только отключили подачу седативного. Скоро вам станет легче, и тогда доктор разрешит вставать.
— А сейчас что? Со мной все хорошо… Сколько я уже здесь?
— Три дня. Вы ничего не помните? — человек посмотрел на появившееся на стене окошко с ползущими по нему кривыми, сдвинул пальцем ползунок из красной зоны в зеленую, и Кейн почувствовал, как начало просыпаться тело.
— Вы спрашиваете про полет? Помню, как нас едва не сбили, а потом прилетели вы… Потом — ничего.
— Прилетел «Ламберджек», это они вас подобрали, и уже трое суток вы все находитесь в лазарете базы ФлотаВнутренней безопасности.
Он сказал — вы все? Это обнадежило, значит, он не один уцелел в гонке. Но на всякий случай стрелок уточнил:
— Значит, я не один уцелел?
— Нет, еще трое в реанимационных боксах.
Кейна тряхнуло. Он конечно понимал, что такой полет даже с компенсаторами чистое самоубийство, но все же не думал, что все будет настолько плохо.