Орфан Кейн

Квазар Арьят

Кейн повернулся к неслышно появившемуся за спиной клону. Тот старался выглядеть спокойным, но это у него выходило не особенно хорошо. Не дождавшись продолжения, он подбодрил гостя:

— Да, я слушаю.

— Дело… дело в том, что мне нездоровится в последние несколько суток. Мое я, центральная часть, что остается на планете, говорит, что все в порядке, это всего лишь мандраж из-за того, что мне еще ни разу не приходилось бывать где-то еще. Но я не понимаю, как такое может быть, если я и… тот я — одно существо.

Кейн не знал,

что ответить. Стоящее перед ним существо отчаянно нуждалось в совете, сопереживании, но он ничем не мог ему помочь, не имея похожего опыта. Все, что он мог — это констатировать очевидные вещи:

— Ну, тут помочь тебе я не смогу. Ты не пробовал обсудить этот вопрос со своим… основным «я» боле детально?

— Мы разговаривали все это время. Но я чувствую, что мне все тяжелее его понимать. Мы уже не одно целое, в моей голове происходит странное, словно вместе с основным потоком мыслей движется еще один, и это меня пугает. Я достаточно наслышан о психических заболеваниях, может быть, у меня Синдром пустоты?

Кейн скептически усмехнулся. Синдромом пустоты называли редчайшую болезнь, психоз, вызываемый долгим нахождением в космосе. Но его диагностировали только у одного из сотни тысяч, и для того, чтобы начали проявляться первые признаки, человек должен был безвылазно проторчать на корабле не меньше полугода.

— Нет, это точно не Синдром пустоты, тут ты можешь быть совершенно спокоен.

— Но что тогда? Чем больше я об этом думаю, тем сильнее волнение, а основная моя часть не может ничего объяснить!

Клон повысил голос, что при его эмоциональной замкнутости равнялось крику. Кейн заметил это, сказал успокаивающе:

— Через несколько часов мы будем у червоточины, а когда окажемся с той стороны, посмотрим, как ты будешь себя чувствовать, хорошо? А пока мне нужно готовиться к полету, извини.

Он двинулся в сторону рубки, оставив за спиной замолчавшего клона. Опустившись в кресло рядом с Рихтером, сказал:

— Наш гость немного странный.

— Странный? Да ни разу! — проскрипел в ответ старик, отмахнулся: — Малыш оторвался от мамки и в первый раз оказался так далеко и так надолго. Пройдет.

— С чего ты так решил? — спросил Кейн. — Или я чего-то не знаю, и ты у нас специалист по могущественным существам?

— Нет, не специалист, — ответил Рихтер и продолжил серьезным тоном: — Я в космосе дольше, чем ты живешь и насмотрелся на вас, молодых да ранних… Каждый считает, что он один такой, что уж он-то точно перевернет все с ног на голову, что его запомнят, что такого никогда еще не было. А на самом деле вы все — как болты в обшивке, одинаковые и ничего из себя не представляете… первые год-два. Да и потом большинство все те же, только рожа шире да самомнение больше. И только некоторые могут стать кем-то значимым.

— Ага, вот как ты, например, — недовольно заметил Кейн. Старик отрицательно помотал головой, ответил спокойно:

— Вот тут ты ошибаешься. Я тоже как все, иначе не сидел

бы сейчас с тобой, так что если ты меня подначить хотел, то не получилось. И разговор вовсе не о том, кто тут у нас копия копии, а кто — уникум. Ты спросить хотел, что с божком нашим, так я тебе отвечу: то же самое, что бывает с человеком, едва оторвавшимся от мамкиной юбки. Его корежит, но он не понимает, от чего. Так что дай ему время и следи, чтобы не натворил чего, когда поймет, что теперь думать сам может и действовать.

Помолчали. Кейн размышлял над сказанным Рихтером, от чего-то ему раньше не приходило в голову, что старик настолько старше, он принимал это, как само собой разумеющееся. Заодно вспомнил молодость. Нет, у него все было иначе, он не ударился в безудержное веселье, но вспомнились другие парни, попавшие в учебку вместе с ним. И некоторые из них идеально совпали по типу с клоном. За исключением способности рвать голыми руками космические корабли, естественно.

— Так что же, ты хочешь сказать, что наш гость взрослеет?

— Нихрена подобного! Ему это еще только предстоит, и тебе с командой придется за ним присматривать!

— С ума сойти… — вырвалось у Кейна. Рихтер кивнул в ответ:

— Именно. Мало нам было приключений, так теперь еще и божок в переходном возрасте…

Вздохнув, отправил команду к старту и «Волопас» скакнул в сверхсвет. Следующие четыре часа делать было нечего, корабль шел на автопилоте, и вся команда собралась за столом.

Акамине суетилась, непрерывно курсируя по маршруту синтезатор-кофемашина-стол, пока Бауэр не схватил ее за руку, сказав успокаивающе:

— Да сядь ты уже! Не развалится тут все без тебя!

Бросив короткий взгляд на Кейна, девушка опустилась на стул и взяла кружку с кофе. Ойра продолжил прервавшийся на минуту разговор:

— …так что если наш гость все правильно понял, нужно сразу лететь в систему Япета. Тем более, что и «Иранец» оттуда, так что проще будет найти концы.

— Согласен, — ответил Кейн. — Через Акамине можно будет найти зацепки. Кто наниматель, хозяева корабля, куда шли лабораторные отчеты.

— Мне кажется, вы все переоцениваете мои возможности. — Тритонианка побледнела, пластик кружки заскрипел под ее пальцами. — Я всего лишь охранник без опыта, которого взяли на корабль только из-за связей.

— Все не совсем так просто, — неожиданно для всех заговорил молчавший до этого клон. — Прошу меня простить, но когда я проник в вашу голову, мне невольно удалось рассмотреть некоторые детали…

— Невольно! Некоторые! Да ты скромняга! — заржал Бауэр, сидящий рядом с ним Ойра тоже хохотнул. — Небось все про все выведал, древнее ты чудище!

Лицо клона дрогнуло, на мгновение, на нем появилось беззащитное выражение, но он моментально взял себя в руки.

— …так вот, нам действительно придется отправиться к Япету. Воспоминания Акамине и последние мысли капитана Андерсена ведут именно туда.