Орфан Кейн
Шрифт:
— Иду!
Кейн крикнул остальным, чтобы бросали все, а сам взбежал по трапу и направился к рубке. Судя по тому, что сказал Рихтер, разговор с гостем предстоит серьезный.
Клон стоял у входа в рубку и методично колотил голым кулаком в металл, оставляя на нем глубокие вмятины. Кейн подошел сзади, схватил гостя за плечо, оказавшееся не податливей камня:
— Кажется, кто-то хочет вылететь с корабля.
Клон прекратил ломиться и обернулся. Кейн взглянул в его спокойное лицо: будто и не он только что едва не вломился в одно из самых защищенных помещений корабля, пользуясь только
— А, капитан! Вы-то мне как раз и нужны. Господин Рихтер не хочет открывать и не гасит огни, хоть я его и просил.
— Отойди от двери. — Кейн постарался придать своему голосу спокойствие, но получалось откровенно плохо. — Может быть, я и не просил не пользоваться сверхчеловеческими способностями, но это подразумевалось!
— Я ими практически и не пользовался, — клон указал на дверь, в его голосе проступила угроза. — Я не проникал в сознание господина Рихтера, обращаясь к нему исключительно голосом, и увеличивал силу ударов пропорционально количеству погибших снаружи существ. А теперь, капитан, прикажите своему человеку погасить огни или хотя-бы снизить их интенсивность.
— Эти твари снова разрушат лагерь… — начал было Кейн, но клон оборвал его:
— Вы уже спасли наиболее ценные предметы, хоть я бы и поспорил о их ценности относительно жизни даже неразумного существа. Теперь — все.
Клон снова повернулся к двери, новый удар оказался намного сильнее предыдущих. Кейн выхватил пистолет и направил ему в спину.
— Никто не смеет ломать мой корабль!
Клон даже не обернулся. Пистолет вырвало из его руки, с силой приложило к стене, брызнули обломки металла и пластика. В голове раздался спокойный голос:
— Не нужно угрожать мне. Просто выполните мою просьбу, и никто не пострадает, капитан.
Накатила страшная, непереносимая боль. Горело все тело, он ослеп, но прекрасно чувствовал запахи. Пахло смертью и огнем, сверху на него навалились, прижали, и на смену огню пришла чудовищная тяжесть, которая с каждым мгновением становилась все больше, ему стало нечем дышать. Издав последний вой, больше похожий на стон, Кейн умер.
И вновь обнаружил себя стоящим во внутренних помещениях «Волопаса». Клон перестал ломиться в рубку, теперь он смотрел ему в глаза.
— Что-то похожее чувствовала ваша команда, когда вы попали в ловушку на Гиаде-Б? Вам ли не знать, ведь вы слышали, как они кричат…
— Прекрати! — заорал Кейн, хватаясь за голову. — Прочь из моей головы!
Давление в висках ослабло, исчезло вовсе. Кейн ощутил опустошение и холод, а во взгляде клона появилось сострадание. Он сказал уже спокойнее:
— Я готов был мириться со смертью, если она хоть отчасти оправданна. Я даже помог вам, включив прожекторы в первый раз. Теперь вам нечего спасать, и я прошу вас в последний раз: прикажите погасить свет, прекратите мучить их.
Кейн поднялся, оттолкнул с дороги клона. Повысив голос так, чтобы его было слышно внутри, он крикнул:
— Рихтер, гаси свет. Только сначала загони остальных…
— Мы уже тут! — пробасил Бауэр. Он появился, держа в руках пистолет. За ним целился в гостя Ойра. — Что у вас тут? Кто-то хулиганит?
— Нет, все в порядке, — ответил Кейн. Ойра указал стволом на погнутую
— Оно и видно.
— Мы немного не сошлись во мнениях… по одному вопросу. — Кейн поглядел на клона. Тот ответил спокойным взглядом. — Готовьтесь к взлету, нам нечего тут больше делать.
Бауэр и Ойра ушли, недоверчиво оглядываясь. Когда они скрылись, Кейн сказал гостю:
— Сообщи своим, чтобы ушли из лагеря, а не то при старте пострадают. И еще: на моем корабле я требую подчинения. Не нравится — можешь катиться к чертям и дожидаться следующего. Надеюсь, мы друг друга поняли. И приберись за собой!
— Я принимаю ваши условия, капитан.
Гость кивнул. Кейн отправился к себе, и когда уходил, услышал треск и звон выпрямляющегося металла. Оказавшись в своей каюте, он рухнул на койку и с силой потер лицо. Ему стоило огромных усилий держаться в присутствии клона, но сейчас его захлестывала ярость. К ней примешивались сожаление и ощущение жгучей вины, но не за то, что уничтожал стаю: в жизни бывает всякое, в этот раз твари оказались не с той стороны пищевой цепочки. Клон напомнил ему то, что он старался забыть: его провал на Гиаде. Гибель отряда он не простил себе, хоть его и хотели повысить по результатам операции. Было такое, о чем он никому не рассказал и не расскажет. Но теперь рядом был кто-то, кто знал. И это заставляло ненавидеть этого кого-то.
По прокатившейся по стенам едва заметной вибрации Кейн понял, что корабль взлетел. Нужно подниматься. У каждого на борту есть работа, так что нечего рефлексировать. И ко всему еще нужно придумать, как убрать с корабля гостя.
Умывшись, он вышел из каюты. Нужно было пройтись по кораблю и проверить, все ли в порядке, но сперва он решил навестить Акамине. В медотсеке было спокойно и светло, мерно пищали мониторы, показывая, что с девушкой все в порядке. Подойдя, он привычно опустился рядом с ней. Тритонианка шла на поправку удивительно близко. Последствия недавнего броска через весь корабль уже не были заметны, смертельная бледность отступила, тонкий шрамик на щеке был теперь едва заметен.
— Я припомню этому существу, что заставил тебя… пусть он нас и спас, — сказал он тихо. — И больше не позволю ему залезать в головы моим людям.
Писк монитора участился вслед за пульсом девушки. По ее лицу пробежала легкая судорога, дрогнули веки. Губы приоткрылись, и до Кейна донесся едва различимый шепот:
— Живой…
Девушка открыла глаза, показавшиеся в этот момент темным омутом, в котором можно было легко потеряться и сгинуть. Она посмотрела на него, и на лице ее появилась счастливая улыбка.
7-3
Сегодня за столом собрались действительно все. Кейн прихлебывал кофе и слушал, как спорят Бауэр и Ойра. Стрелок утверждал, что разумные существа не могут деградировать настолько, чтобы превратиться обратно в зверей. Техник умело парировал. Остальные, в том числе и оставшийся пока безымянным гость, следили за разговором, не вмешиваясь, хотя, как не без оснований подозревал капитан, тому было, что рассказать по этому поводу. Но клон еще в несколько дней назад дал понять, что разговоры о его происхождении и прежней жизни не вызывают у него энтузиазма.