Орхидеи еще не зацвели
Шрифт:
— Ты не против, Берти, что мы у тебя заночуем? — спросил Юстас с кривой усмешкой соболезнующего лицемера.
— Это все тетя Агата, она велела нам остановиться у тебя перед тем, как мы отправимся в Южную Африку, — поведал Алекс, зло прищурив правый глаз, в то время как левый остался почти не смятым.
— На заработки, — хохотнул Юстас, наконец-то распрямив лицо. — Ты представляешь, Берти, мы — зарабатываем?
— Да уж, — согласился я. — Такие, как вы, могут зарабатывать разве что на орехи. Но вообще-то
— Если б мы заработали миллион, мы бы тоже умерли, — резонно предположил Алекс.
— Дело тут не в Африке, а в дяде, — объяснил Юстас. — С нашим дядей Джорджем такой номер бы никогда не прошел. Его хоть на Солнце отправь, он и там будет прохлаждаться.
— Да его хоть в пустыню Гоби отправь, — сказал Алекс сурово, — он и там будет напиваться.
— Это все исключительно от человека зависит, а не от местности, — подытожил Юстас. — Кто имеет склонность богатеть, тот спокойно себе может оставаться в Англии, как банан — в Челси. И не надо ему переться ни в какие тебе там африки.
— Где родился, там и пригодился, — назидательно вставил Алекс.
— …а такие как мы, что забыли в Южной Африке? Что нам там светит, кроме тропического солнца
— … и диких обезьян
— … если в Челси — банановый рай?
Я окинул взглядом обстановку: хмурое окно в оспе дождя; огонь в камине, уже почти умирающий голодной смертью; спящий Снуппи и, судя по мимике, жующий во сне мой ковер; Мортимер, застигнутый в тот момент, когда он лихо запивал подозрительный порошок, втянутый через нос, неразбавленным виски, и две вышеупомянутые дикие обезьяны, которых злой (если смотреть с моей, а не их точки зрения) рок занес из родных джунглей ко мне в гостиную. И тогда я сурово прокашлялся и спросил:
— Что делает на моей полке этот ботинок?
Глава 11
— Это была история! — хором воскликнули близнецы и продолжили вразнобой:
— Идем мы себе и вдруг видим — впереди движется красавица-испанка… — завел Алекс.
— Меня трудно назвать влюбчивым, но… — начал Юстас.
Я властным движением руки прекратил Юстаса и повелел:
— Алекс, ты!
— … то есть вроде как испанка, не грипп, конечно, а женщина, но без усов.
— Выщипала, наверно, — предположил Юстас и, покосившись на меня, заткнулся.
— Бедрами качает туда-сюда, туда-сюда. Лицо, фигура — ты шо!
— Троянская Елена при виде нее сразу бы побежала в аптеку за цикутой, на ходу думая: не для нее, так для себя… — не утерпев, вставил Юстас.
— А мы, естественно — за ней. Она вошла в отель «Савой». Мы — за ней.
—
— Да. Благородном, мы же благородные отпрыски. И видим, она вдруг наклоняется и тырит ботинок. Лямзит его.
— То есть сначала мы смотрели, как она наклоняя-я-яется…
— …надо сказать, что там под одной дверью стояли новые ботинки.
— Такие светло-коричневые.
— Довольно кричащего вида.
— Да. Чересчур.
— Так вот, она наклоняя-я-яется, приседааает, ну, ты можешь себе представить, как женщина с такой фигурой приседааает, а потом тырит один ботинок, кладет его в сумочку, такой вроде как саквояжик, и пугливо крадучись, спускается в холл. Мы за ней.
— Она нас не заметила.
— Да. Мы парни видные, но попрятались. Но потом мы вылезли и пошли в «Симпсон»…
— …насладиться английской кухней…
— … если такая есть…
— И она была там…
— …не кухня.
— И кухня тоже…
— …а эта испанка.
— Она была не одна, а с каким-то лысым чудаком с моноклем.
— Мы решили, что он немец, потому что пузатый.
— Хотя для немца он слишком тихо разговаривал.
— Зырим, а она ему этот ботинок аккуратненько под столом в руки сует.
— Типо как нычком.
— Потому что вообще это поступок заметный, нерядовой, можно сказать.
— Прикинь, такая динамитная девица, да еще этот ботинок, да еще такого цвета.
— И с толстенным американским каблуком еще и.
— Ну мы понимаем, ключ от номера…
— Или даже туфельку… но ботинок…
— А чудак под столом руками повертел, долго он это делал, и она ему помогала, и они достали крохотный рулончик. А на нем вроде как значки, карлючки.
— Из каблука, наверно.
— Да, из американского.
— Мы поняли, что они оба шпионы. Наверно, немецкие. Получили шифрованное сообщение. О состоянии английских войск, не иначе.
— Чертежи новой подводной лодки, прикинь, да.
— Но полицию вызывать не хотелось, нет у нас доверия к полиции.
— В смысле, они нас все знают. И не с лучшей стороны.
— С твоей, — вставил Юстас.
— А в подводных лодках они ведь шарят не больше нашего, — сказал Алекс, оставив этот братский выпад без внимания.
— И вообще что они там понимают, в этой полиции? Только и могут, что говорить «Хо!», когда мы сами уже просекли, что «Хо!»
— И мы просто пошли посмотреть, что там этот тип, который за дверью.
— Владелец ботинок.
— Зырим, а там уже другие ботинки выставлены. Черные, такие растоптанные.
— Когда он их только успел растоптать!
— Ну, мы думаем, ах ты шпионская морда, ну ты и дурень, ну ты и влип, мы тебе покажем. Взяли этот ботинок, и вот мы здесь.
— Он там с ума сойдет, когда увидит, что почему-то второго ботинка снова нет.