Орхидея в мотоциклетном шлеме (сборник)
Шрифт:
Кошмар.
Дожевал яичницу с черным хлебом, выхлебал еще одну чашку кофе, проверил почту в компьютере, глянул курс валют, убедился на новостной ленте, что ничего особо выдающегося за время моего сна в мире не произошло.
И слава Богу.
Последнее время почему-то новости и в интернете предпочитают появляться исключительно со знаком «минус».
Все-таки старею, наверное.
Оделся, закинул на плечо сумку со спортивными прибамбасами и пошел вниз,
Жена продолжала спокойно спать.
Везет ей…
Проснется – позвонит.
Спросит сонным и требовательным голосом:
– Ну, и где тебя черти носят?!
Или сам позвоню.
Часикам эдак к двенадцати.
К тому времени уже точно проснется…
Когда я подъехал, Игорь уже ждал меня на стоянке перед фитнес-клубом. Сидел в машине, разумеется.
В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит.
Но мы все-таки пошли прогуляться.
Не собаки, чай.
Люди.
Существа куда более терпеливые и приспособленные.
Иначе б не собаки, а люди сидели по конурам, а они нам чесали когтями за ухом.
Иногда мне даже кажется, что мир в этом случае был бы гораздо симпатичнее…
А так…
Некоторые наши разговоры даже привыкшим ко всему на свете водителям лучше не слышать, просто по определению.
Спится, знаете ли, спокойнее.
И им, и нам, что самое характерное.
Ага.
Особенно, когда они, эти самые разговоры, касаются совершенно ненужного, с нашей точки зрения, внимания акционеров нашего предприятия к некоторым сугубо приватным финансовым операциям…
Тут-то она нам навстречу и попалась.
Высокая, длинноногая, разгоряченная быстрым, размашистым бегом.
В высоких белых кроссовках, стильном, идеально сидящем на ладной фигурке итальянском спортивном костюме, с кокетливо выбившейся из-под черной шапочки светлой прядкой волос.
– Привет, – говорит, тяжело дыша, – Глеб. Заниматься приехал?!
– Угу, – отвечаю, пытаясь согреть дыханием замерзшие пальцы.
Опять, блин, перчатки в машине забыл.
– И тебе здорово. А ты все бегаешь?
– Ага, – улыбается. – Позвони мне как-нибудь, хорошо? Потреплемся обо всем на свете помаленьку. Тут ведь много чего происходит, правда? А то я пока еще свою норму не выполнила, некогда болтать особо…
И дальше понеслась сквозь ветер и мокрый снег.
Я только кивнуть успел.
Пока приходил в себя, пока прикуривал – Игорь так и стоял с отвисшей челюстью.
Он вообще-то – здоровый мужик.
Высокий, широкоплечий.
Худощавый, чуть лысоватый.
Я-то
– Рот-то, – говорю, – закрой. Простудишься.
Он только рукой в ответ махнул.
– Это, – спрашивает, – кто такая?
– Так, – жму плечами, – знакомая…
Он тоже дышит на замерзшие пальцы, лезет в карман за сигаретами.
– А чья, – интересуется, – знакомая? Твоя или Ленкина?
– А тебе-то, – удивляюсь, – какая разница?
Прикуривает, мотает башкой, пристально глядит мне в глаза.
– Ты что, – говорит, – правда не догоняешь?! Твоя Ленка с моей Татьяной уж раз в неделю-то точно общаются…
Я одной глубокой затяжкой докуриваю внезапно ставшую горькой сигарету, отщелкиваю в сторону окурок.
Сгребаю его за воротник стильного серого пальто от дорогого лондонского дизайнера.
– Слышь, – говорю, – Игорек. Забудь об этой девчонке. Даже о том, что ее видел, забудь. Навсегда. Пожалуйста…
– Это еще почему?! – удивляется.
Закусываю губу.
Долго и пристально смотрю ему прямо в глаза.
– Мне, – спрашиваю, – веришь?!
Он молчит.
Долго молчит.
Наверное, почти минуту.
Потом все-таки отводит взгляд в сторону.
– Тебе, – отвечает, – верю…
И я наконец-то выдыхаю.
– Тогда, – киваю, – забудь…
Жмем друг другу руки и не спеша идем к машинам.
Ему надо ехать в офис, там у финансового директора всегда полно дел.
Мне – наматывать бесконечные круги по упругой глади бассейна.
А потом тоже мчаться в контору, подписывать какие-то на хрен никому не нужные бумаги, встречаться с одинаковыми, как вышедшими из инкубатора, представителями клиентов.
Орать на потерявших всяческий нюх менеджеров и абсолютно зажравшихся начальников отделов и управлений.
Словом – бессмысленно и беспощадно растрачивать на бестолковую суету бизнеса свою пусть и не самую образцовую, но, увы, единственную жизнь.
И вспоминать, как она бежит – сильно и легко, отталкиваясь кроссовками от земли.
От той самой земли, в которую нас всех – рано или поздно, но все равно – по очереди закопают.
А могут – и без очереди, это уж кому как повезет.
И нет из этого правила, к сожалению, ни одного, даже самого пустяшного, самого завалящего исключения…
Я встряхиваюсь, забираю из машины сумку со спортивной амуницией и решительным шагом направляюсь к стеклянным дверям клуба.
Раскисать – нельзя.